Колистерия появилась напротив меня возле алтаря, повторив за мной – провела по цветам и алтарю.
-Колистерия, для чего алтарь? Ведь ни на одном празднике его никогда не было.
-Странный вопрос, так и обряда такого никогда не было, - спокойно ответила она.
-Может, расскажешь, что будет?
-Ты же сам знаешь, что я хочу тело.
-Тело Тамары? – уточняю я.
-Любое, но в данном случае – да.
-И, как надолго? То есть, тело только на период праздника?
-Да, - не задумываясь отвечает она.
Врет. Я то уже точно знаю, что врет. И от этого, становится еще страшнее, если что-то пойдет не так – она останется в теле Томы навсегда…
-Хорошо, - соглашаюсь я. Не согласиться не имею права. Ведь игра началась. В лучшем варианте - каждый останется при своих интересах, в худшем – погибнут все участники игры. И даже Колистерия. – Скоро прилетят корабли. Мы будем готовы к утру.
-Отлично. Я буду вас ждать, - говорит так нежно, с огромной любовью ко мне, и смотрит прожигая насквозь.
Я отворачиваюсь от такого взгляда. Мне он не приятен. Теперь, когда я все знаю – не приятен.
Глава 37.
Я стоял на платформе, где приземлялся корабль и ждал с нетерпением, когда они выйдут на платформу. Первым спустился Женя, потом Таня, Фил и последняя была Тамара.
«Какая она маленькая и беззащитная» - это всё, что пришло мне в голову, когда я ее увидел. Она не торопясь шла мне на встречу. Маленькая, красивая, и только моя. Я не хочу даже думать, что может быть иначе. Сердце разрывалось от сочувствия к самому себе...
Я из-за спины достал ее пса, который виляя хвостом и радостно завывая побежал к ней на встречу. Я чувствовал ее энергию, в момент, когда она его увидела – энергия была сравнима с оргазмом – вкус клубники со сливками, шоколада с орешками…
Тома схватила собаку на руки и целовала, целовала его, пока тот вылизывал ей руки и лицо. Они оба были рады, счастливы. Такие простые эмоции, такие приятные и ранее мне не знакомые. Я был также рад и счастлив, как и они. Был бы у меня сейчас хвост, я бы тоже им завилял.
Пока Тома с веселым и счастливым псом на руках приьлижалась ко мне, я не сводил с нее взгляда, а она - с меня. Но я прекрасно понимал, что сейчас не позволю себе ничего лишнего при посторонних. Не позволю себе, потому что не знаю, что её сподвигло в этот раз сбежать от меня... А мне очень хотелось ее обнять и поцеловать.
Также мне очень хотелось пожать руку Жене, но, увы, сейчас это также не приемлемо.
-В клетки их, Тому ко мне в дом, - распорядился я. – Сам допрошу их всех! Начну с него, - я ощутимо ткнул Жене пальцем в грудь, что он прогнулся мне на встречу, как будто кланяясь.
Флот беспрекословно повиновался указаниям.
Даже в клетках было опасно что-либо обсуждать, поэтому я ограничился протоколами допроса, позволив себе немного выйти за их рамки, очень надеясь, что Колистерия занята приготовлениями к празднику и ей пока не до нас.
-Всё готово? – шепотом спросил я, заполняя на планшете документ допроса. Женя махнул головой в знак согласия.
Я вышел, не оборачиваясь и сразу телепортировался домой. Тому нашел в ее комнате. Она сидела на своей кровати и гладила пса, который послушно лежал возле ее ног.
Она подняла на меня свои глаза – и я пропал.
Не нужны были сейчас разговоры. Нужно было только ощущать ее в своих руках, объятиях, понимать, что она жива и здесь, со мной, что она - не мираж. В несколько шагов я добрался до ее кровати перевоплощаясь до человеческих размеров. Тома улыбалась мне.
Отбросив все размышления, добравшись до Томы впился в ее губы поцелуем, а она мне на него ответила с такой же ярой тоской и горячим желанием, как и у меня. Я оторвался от нее на секунду, чтоб снять мешающие нам вещи и услышал ее тяжелое дыхание, словно ей не хватает воздуха и ее воздух – это я. Меня обдало волной невероятного жара, желания, что член в мгновение стал каменным и нетерпимым. Мне нужно быть в ней, срочно, сейчас же!
Тома откинулась на подушки раздвигая ноги, позволяя мне овладеть ею. Она хотела нашей близости также сильно, как и я. Я еще попытался ее ласкать, облизывая ее груди и покусывая за соски, но она со стоном подтянула мою голову к своему лицу и впилась в меня жалящим поцелуем, прошептав: