Живут в дешёвом арендованном доме из вагонки, пока муж ждёт вестей от ближайшего круга профессиональных игроков в Мельбурне или строит собственные планы для отчаянной ставки на ставках с большим коэффициентом на далёком продуваемом ветрами ипподроме. За несколько недель до свадьбы они покупают дешёвую новую мебель для дома, который планируют снять в новом районе Бассета. От сотен фунтов, выигранных Августиной на скачках на Клементии, ещё много осталось. Августина долго разговаривает по телефону с Леном Гудчайлдом в Мельбурне. Он рассказывает Лену о свадьбе и говорит, как было бы здорово, если бы ему удалось выиграть приличный приз, чтобы начать семейную жизнь.
Лен рассказывает ему о лошади, которую его люди собираются вернуть в Мельбурн.
Не беспокоя Джин, Августин берёт сто фунтов из банка и кладёт их на лошадь. Лошадь почти добирается до финиша, но легковесная лошадь, которую сам Августин видел на скачках в районе Бассетт, вскакивает и обгоняет её. Денег у Джин и Августина остаётся достаточно, чтобы провести неделю в Мельбурне после свадьбы. Каждое утро они ходят на мессу и причастие в церковь Святого Франциска. Каждый из них покупает свечу, зажигает её и ставит среди пылающих рядов на медном пюпитре. Джин шепчет, что теперь, когда она настоящая католичка, они наконец-то могут попасть на один рай. Августин спрашивает её, какими, по её мнению, будут небеса.
Она говорит: «На крутом холме стоит огромная лестница или что-то вроде трибуны, сияющей, словно медь или золото, а за ней – широкая, гладкая площадка, словно зелёный ковёр, где мы все будем одеты в цвета, словно священнические облачения». Августин смотрит на свою свечу на пылающем склоне. Её пламя мерцает и колеблется, но каким-то образом продолжает гореть, в то время как другие, зажжённые позже, гаснут.
У церкви он говорит Джин, что даже его свеча дала остальным возможность вздрогнуть и в итоге выиграла, несмотря на немалые шансы. В последний день в Мельбурне Джин просит разрешения сходить на скачки, просто чтобы развлечься. Она напоминает мужу, что ни разу не была на скачках. Августин вежливо отказывается идти и объясняет, что скачки – пустая трата времени и денег, если только не ставить на лошадь, о которой знаешь что-то, или не видеть, как твои флаги несут на скачках. Вскоре после рождения Клемента Киллетона его отец решает переехать в более дешевый арендованный дом. Жена уговаривает его попросить у Лена Гудчайлда или других старых друзей в Мельбурне небольшую ссуду, чтобы им не пришлось покидать свой уютный дом. Августин говорит ей, что, хотя он общается с Гудчайлдом и его людьми на ипподроме, могут пройти годы, прежде чем они примут его в свой ближний круг. Это мужчины, которые разделяют его радости и печали.
Августин предполагает, что эти люди могли просить друг у друга взаймы
иногда, когда дела идут плохо, он говорит своей жене, чтобы она больше никогда не говорила так о кредитах, как будто коллеги ее мужа по автогонкам — просто куча приятелей, которые залезают друг к другу в карманы.
Сильвер Роуэн выигрывает великолепную гонку
Когда Клементу Киллетону исполнилось пять лет, его родители обратились к врачу в Мельбурне, чтобы узнать, почему у них больше нет детей. Однажды днём, когда жена и сын ходили по магазинам в Мельбурне, Августин навестил Лена Гудчайлда и попросил Хозяина присмотреть лошадь, которую Августин мог бы купить дёшево и участвовать в скачках в Бассете. Он сказал Гудчайлду, что будет звонить ему каждую неделю из Бассета, чтобы поддерживать связь, как в старые добрые времена.
Вернувшись в Бассетт, Августин ждёт, пока жена и сын уйдут на целый день. Он запирает входную и заднюю двери дома и опускает жалюзи, защищая от послеполуденного солнца. Он снимает рубашку и майку, надевает зелёно-серебристую форму и берёт в руки хлыст. Он собирает подушки с кровати Клемента и с запасной кровати и складывает их на двуспальную кровать, где спят они с женой. Он формирует из подушек широкую мощную спину, круп и холку скаковой лошади. Он выезжает на своём скакуне через барьер, используя хлыст, чтобы показать ему, кто здесь хозяин. Почти на каждом шагу во время долгой скачки ему приходится подгонять лошадь пятками и локтями. Приближаясь к повороту, Августин оглядывается и видит уже вдали влажные зелёные очертания Ирландии. Прямая ведёт мимо побережья высоких скал в западной Виктории. Когда он ищет победный пункт, всадник видит лишь неровные лесистые холмы вокруг Бассета. Как только дорожка выровнялась, он начал взмахивать хлыстом в выразительном ритме, подстраиваясь под галоп лошади. Снова и снова он изо всех сил опускал его на круп своего скакуна. Он отчётливо слышал среди рева толпы голоса людей, которых когда-то знал. В одном шаге от столба он рухнул на шею лошади, задыхаясь и обливаясь потом. Кто-то крикнул, что Сильвер Роуэн наконец-то сделал это снова. Кто-то ещё сказал: это тот самый тренер, у которого когда-то была чемпионка по имени Клементия, но лошадь сломалась, прежде чем он успел проявить себя. Тысячи зрителей смотрели на победителя-жокея, который только что проехал скачки всей своей жизни, но который, возглавляя заезд,