Мы всё ближе. Подбегаем к нему, уворачиваемся от удара усеянной острыми пластинами дубины из ноги какого-то моба-инсекта, и бьëм костяным клинком в подбородок. Кристаллическая кость и кислотные испарения из пор на лезвии не оставляют ему ни единого шанса — остриё выходит из его затылка.
Пара не очень громких хлопков, крики боли за спиной. Видно, что ещё один безглазый получил дыру от кислоты в груди, а ещё один гигант лишился головы.
— Пустой! — кричит Стрелок, уходя в кувырке от последнего противника. Это был очередной здоровяк с секирой. Наша помощь не требуется. Охотник за головами ловит то, что было за поясом одного из последних противников, который лишился головы.
В руки охотника за головами попадает его двуствольный пистолет. Тот самый, выпускающий различные дротики и гранулы кислотной шрапнели. И Стрелок, поймав его, будто преобразился. Увернувшись от очередного удара, он вскинул оружие, выстрелив гиганту в голову. Та разлетелась через мгновение.
У нас к тому моменту остался лишь один противник. Обезглавленного ранее кошака, применив испытанный приём, притянули тойлем. Естественно, сбив по пути ещё одного безглазого и кошака. В их головы прилетели иглы из поясных сумок.
Мускулистый здоровяк без рта, успел нанести лишь один удар хитиновым тесаком. Отклонение корпуса в сторону, лезвие пролетает сбоку, противник провалился. Доворачиваем корпус, отрубая здоровяку кисть рубящим сверху. Поворот в обратную сторону, выбрасываем левую вперёд — ещё один укол в голову. С теми, кого прибил Стрелок, будет девять. И четверо спят от дротиков Хауфа. Но где Тшир и его ящеры?
Насчёт четвёрки спящих я поторопился. Четыре хлопка выстрелов, произведённых от бедра, обрывают жизни последних бойцов Знающих. И того тридцать три. Где ещё четверо? Так, ещё и Стрелок целится в меня, а в него Хауф. Мне так кажется.
Не оборачиваясь, указываю пальцем в лицо Стрелку:
— Я ведь говорил, что если ещё раз так сделаешь, затолкаю эту пукалку туда, где темно и плохо пахнет. Так что опусти своего лема и скажи мне, где Тшир?
— Да кто ты такой, малёк? В первую встречу ты не был таким крутым. Но подловил ты меня чётко. Только какой мне резон тебе отвечать?
— Потому что я тот, кто перебил два десятка бойцов Дарга. Тот, кто по пути сюда зверски расчленил и частично сожрал кучу мобов и мутов. Тот, кто прикончил кильма-мутанта, а с ним покончил ещё с одним безумным экспериментом Творцов. Ещё я тот, кто нашёл способ спасти камни Тэй и Ринтара. И только я, конечно, знаю, где он и как его найти. Но всё это, похоже, пойдёт по одному месту, так как этот чешуйчатый говнюк может проникнуть в шпиль. Так что намекни, где он? У меня был жуть какой сложный день.
— Парень, Нико, ватник ты или нет, но я видел, как ты косил этих ребят. И, судя по именам, ты реально прикончил не самых последних ублюдков Даргула. Может, и про Ринтара не врёшь.
Ствол опустился, сам охотник зашатался, но я оказался рядом и подставил плечо до того, как он упал. По пути поднимаю упавшую с него шляпу и водружаю обратно на этого ковбоя.
— Выглядишь ты так, как я после того, как меня тот кильм пожевал.
— Большой кильм был?
— Высотой в десятую часть шпиля.
— Задери меня Танат, а как ты его прикончил? Или про «пожевал» было не шуткой?
— Через глаз. У него из несколько было. Выколол, заполз внутрь и покромсал ему нервные узлы. Правда, вылезать пришлось…
— Не продолжай, — трясётся от смеха наёмник. — Там темно и плохо пахнет. Знакомо. Сам в такой ситуации был. Отмывался долго. А ты свеженький.
— Там в воде и отмылся. Благо падальщики не успели добраться.
— Эти могут. В воде, если она непрозрачная и не видишь дна, таится самая срань. Личный опыт.
— Ага, учту.
Вот так, общаясь, как старые друзья, а не те, кто несколько циклов назад готов был выпустить оппоненту кишки, мы и дошли до Шпиля. Чудны дела твои, Танат. И Даргул, что сделал Вестников Таната своими врагами.
— Нико, пока я не отрубился, — прохрипел Стрелок. — Он говорил, что можно ещё по стене забрать до потолка пещеры. Там крыша шпиля его почти скребёт. И осветители с трубками над ним проходят. Понимаешь? Вон там подъём, за поворотом. Из шпиля не видно.
— Понимаю, — тащу на себе бывшего врага, который уже не может передвигать ноги. — То есть он почти наверху?
— Ушёл давно. А потом меня накрыло. Ох, что я видел. Мы проиграли войну проклятым янки.
— Ага, я читал об этом. Старая история.
То-то некоторые его повадки показались мне знакомыми. Как и облик его оружия и его имя. Двуствольный пистолет лем был просто копией двуствольного револьвера Ле Ма, по имени автора. Его как раз любила кавалерия южан. Кончатся патроны в нарезном стане — стреляй из второго гладкого. Благо конструкция УСМ и барабана это позволяет.