Ловлю брошенный мне его лапой кусок мякоти и вгрызаюсь в неё зубами. После такой схватки покушать — святое дело. Но и о делах не забываем. У нас там раненая самка. Поднимаю голову и вижу новое действующее лицо.
Наверху, не доходя до лестницы, стоит Стрелок. В опущенной руке у него верная биореплика верного револьвера, а мандибулы в нижней части лица разошлись в сторону. Видимо это у него заменяет упавшую челюсть. Удобно, ничего не потеряется, хе-хе.
— Стрелок, а ты откуда здесь. Вроде не стреляли.
Тот переводит взгляд на меня и вздрагивает всем телом.
— Да чтоб меня Танат забрал! Что это было?
Отправляю в пасть кусок теплой мякоти и пережевываю. И чего я раньше отключал ощущения димортула. Тепленькая, свежая, сочная мякоть — пища богов. Еще бы супчику, а лучше стейк средней прожарки.
— Это называется боем, мой друг.
— Бой? — Тут наемник издает звуки, похожие на щелкающий смех. — Да я даже не знаю, как это назвать, но точно не таким простым словом. Да ты сейчас наверху так не дрался. А тут было все: скорость, реакция, точность, расчет. Это…
Стрелок разводит руки в стороны, роняет их вниз и качает головой.
— Искусство, да? — перехожу я с шипящего языка Таната на привычный ему и мне английский. Тем более, что любой земной язык богаче на такие термины, чем наречие, которое создали для разов.
— Да! — просто говорит Стрелок. — Эта скорость… Такое продемонстрировал Даргул. Тогда, в конце. Чёрт, да он просто играл со мной.
Понимаю его. Видел я ту схватку на площади. Даже тогда казалось, что есть шансы на победу охотника за головами. Но Даргул, палач Таната, бывший Вестник, показал, что не зря разменял две сотни с лишним местных оборотов. Там конечно и его мутации сыграли, но то, как он увернулся от выстрела в голову в упор… Вот тогда стало ясно, что кем-то вытрут пол. Так и случилось.
— Стрелок, это конечно круто, но когда один мужик другому комплименты делает…
Даже с учетом того, что у него нет глаз и привычного человеческого лица, охотник так на меня посмотрел… Правда замолчал и руку на кобуру положил. Верно говорил Ворон, что если кого ошарашил, то завладел инициативой. Значит надо что делать?Правильно, дожимать.
— Кстати говоря, а ты как здесь оказался?
— Как? Да из отверстия в потолке вдруг выехал этот странный кильм или раз. Тот, что с отрезанным языком. Ну и сказал, что тут тебя убивают вольгары.
— Стоп, как ты его понял тогда?
— Конечности у него есть, а он владел одним языком жестов.
— Тут и такое есть? Например, Ринтар к немым относился, но говорить он мог.
— Нико, хорош тупить. Поверь, есть некоторые разы, которые лишены речи. У Ринтара рот был, но только для еды. Потому оркидов немыми и звали.
— Так, а оркиды это название тех мускулистых оболочек?
— Танат, — Стрелок поднял лицо к потолку, — милосердие тебе неведомо, но это даже для тебя перебор. Кого ты мне подсунул?
— Того, кто тебя с креста снял. О, кстати, тут мяса много. Угощайся. Знаю, что ты можешь его есть.
Вот от этих слов Стрелок дернулся и даже отодвинулся от ограждения.
— Спасибо, воздержусь. Раз тут всё в норме, то пойду дальше работать. Трупы сами себя в питальник не закинут.
Это он видимо про биореактор говорит. Потом развернулся, но пока не ушёл, окликаю его:
— У тебя ульма с регеном нет? Взаймы, потом отдам.
— Есть. Но тебе он зачем? Сейчас брюхо набьешь и будешь опять здоров, как тараноглав.
— Да там у Макса одну из его подруг зацепили. Надо подлечить.
— У кого?
Молча показываю на химеру со шрамом, что трусит наверх рядом со мной. Стрелка Макс рассматривал молча, чуть прищурив глаза, и без злобы. Интересная ситуация складывается. Муты и разы режут друг дружку уже который оборот, а вторые разумных противников вообще считают опасными тварями. Помню я тот разговор ребят Тэй. Так что такая встреча, когда никто никого не собирается убить, для Таната внове.
— Ну, держи! — Принимаю протянутый ульм. Макс садится на задние лапы и кивает Стрелку. Тот, чуть помедлив, медленно кивает в ответ.
Я тем временем присел рядом с раненой химерой и осмотрел её раны. Ничего серьезного, заживет, но для стаи она временно будет обузой. Когда я закончил обработку раны и её края затянулись плёнкой, подбежали шавки и стали зубами тянуть её вниз. По пути они взвалили её на спину товарки, которая стала тихо спускаться вниз.
— Чтоб мне пить лишь гнилую воду. Что это было? Ты хоть в курсе, что они бы нас не пощадили.