Она сделала паузу, впервые чуть запнувшись.
— Его арестовали. По личному приказу генерал-губернатора и надуманных обвинениях. Я пыталась возразить, но все действия были… формально корректны. Не за что зацепиться. Городской совет молчит, а на любые попытки воздействия ссылается на протоколы.
Наставник подался чуть вперед. Пальцы его сжались на коленях, а крылья носа раздувались словно у пса взявшего след.
— Почти уверен, что это не генерал-губернатор. У него нет амбиций, ему плевать на все пока есть вино и очередные молоденькие девочки готовые скрасить его досуг. Подобный стиль использует его правая рука — Первый Советник. Только он проводит такие операции под прикрытием закона. Любопытно, зачем ему ученик Цзян Вэйя.
Он встал, ступая босыми ногами по влажному камню. Вода вокруг него поднималась на доли секунды, словно хотела последовать за ним. Легким движением руки он погасил реакцию эссенции.
— Парня нужно вытащить. И не только потому, что он полезен. Он еще не отдал все документы Цзянь Вэя. Секретарь подготовит мой приказ и утром мои люди отправятся в Облачный Город. Посмотрим, что предпримет этот жалкий слизняк. — Лицо ее наставника напоминала статую древнего бога смерти, которую она видела когда-то давно. Такое же спокойное и жуткое.
Мэй Лин кивнула. Но затем добавила:
— И есть еще кое-что. Фэн Лао, он пробудился и встал на путь возвышения. Он — драконорожденный. Стихия Воды.
Наставник остановился. Медленно обернулся.
На его лице впервые за долгое время появилась настоящая, не учебная, не ритуальная улыбка. Злая, как у человека, который предвидел все — и оказался прав.
— Мастер без Лица… брат мой. Ты действительно был гением. Я не дам пропасть твоим стараниям, твой ученик будет жить.
Он подошел к ученице, и его голос стал тише, но плотнее, как прилив перед штормом.
— Слушай внимательно, Мэй Лин. С этого момента мы действуем следующим образом…
Я взглянул на незнакомца внимательнее. Нет, никогда его не видел
— Твоё имя? — спросил я глядя ему в глаза. Тот поклонился отводя взгляд.
— Лю Шэн, господин. Прошу меня простить, но мой долг перед госпожой Линь оплачен сполна и теперь мне пора.
С этими словами он протянул мне конверт, запечатанный изысканной печатью с изображением иероглифа лес, вот только он был написан в таком стиле, что его можно было читать как острые пики. Письмо было чуть теплым, этот Шэн явно хранил его у самого сердца. Похвальная предусмотрительность для того кто задолжал хозяйке сада Девяти Врат. Аккуратно открыв его я вчитался в ровные столбцы иероглифов написанных четким, строгим почерком:
— Все кто хоть как-то связаны с подобными вещами говорят, что единственный, кто мог наложить нечто подобное — лорд Лян. Его баржа все еще стоит у старого порта. Но я не уверена, что ты выйдешь оттуда живым.
— И подпись сделанная все той же уверенной рукой. Спасибо тебе за помощь госпожа Линь.
Я выдохнул и произнес вслух:
— Лорд Лян.
Шифу чуть приподнял голову и внимательно посмотрел на меня, перебирая свои неизменные четки.
— Ты знаешь это имя?
Я устало усмехнулся понимая, что у меня нет нормального ответа на этот вопрос.
— Скорее слышал его в детстве. Старики из нижнего города любят пугать детей: будешь воровать у своих, придут слуги Ляна, утащат в мертвые каналы — будешь на его барже скрести палубу из костей, пока не превратишься в тень или пока не станешь его обедом.
Ксу внимательно посмотрела на меня и спросила:
— Ты был там?
— В заброшенном порту? Нет. Ни разу. Даже в те времена, когда я бегал по подворотням и знал все тропы Нижнего Города. Есть границы, которые не пересекают даже воры. Особенно если не хочешь стать частью чьей-то легенды. Говорят, его называют королём мёртвых каналов. Те, кто служат ему — нищие, калеки, сумасшедшие, те, кого выгнали даже из трущоб. Они его армия. И никто не хочет ссориться с ним. Проблем много, а выгоды никакой.
Шифу нахмурился. Его пальцы всё ещё перебирали четки, но в этом движении появилась жесткость.
— Тогда единственный путь — попасть на его баржу. Аккуратно и тихо. А потмо вежливо поинтересоваться, не соизволит ли он нам помочь.
Он посмотрел на меня. Чётки на его запястье на мгновение вытянулись, стали похожи на удавку. Я прекрасно понял намек это жуткого монаха.