Неудача.
Мужчина вытащил из рукава серебряную монету. Тяжёлую, древнюю, отполированную тысячами касаний. На одной стороне — воин с изогнутым клинком, застывший в смертельном ударе. На другой — змей, пожирающий собственный хвост. Знак Матери Изменений. Знак бесконечного цикла трансформации.
Монета закрутилась между пальцев. Раз. Два. Три оборота. Металл звякал тихо, почти нежно, как колокольчик на ветру. Но в этом звуке чувствовалось что-то холодное. Смертельное.
Жанлинь был инструментом. Слабым, но удобным. Амбициозным дураком, готовым выпить всё, что ему предложат, лишь бы почувствовать себя сильнее. Снадобье сработало. Искажение расцвело в нём, как гниль в спелом плоде. Но Фэн Лао оказался крепче ожидаемого. А затем вмешался тот.
Губы мужчины сжались в тонкую линию.
Ещё один драконорожденный. Мастер земли. Третий ранг, может быть, выше. Он разрушил всё одним ударом. Не дал Жанлиню окончательно трансформироваться, не позволил Искажению проявиться в полной мере. Неучтенный фактор, о котором стоит доложить господину.
Монета снова закрутилась. Щелчок. Щёлк. Щёлк.
И вот теперь — этот Фэн Лао жив. Говорит красивые речи. Делает политические ходы, как настоящий игрок. Обещает найти врага. Обещает справедливость.
Щёлк.
Монета взлетела в воздух. Мужчина поймал её на ладонь, не глядя. Сжал. Металл был холодным, словно лёд.
Он посмотрел на результат.
Воин с кривым мечом.
Фигура развернулась и растворилась в тени, её шаги не оставили ни звука на каменных плитах. Лишь тихий шёпот скользнул по воздуху, прежде чем исчезнуть окончательно:
— Что ж… пора действовать по-другому. Иначе великий господин будет очень недоволен.
Монета снова сверкнула в темноте — и пропала вместе с её владельцем, будто их и не было вовсе.
Глава 22
Сознание возвращалось ко мне неспешно, нехотя, как прилив, отступающий от берега, оставляя после себя влажный песок реальности. Первым вернулось ощущение боли, от которой хотелось громко ругаться вслух. Радовало, что она была уже не такая острая как сразу после боя когда схлынули эмоции. Тогда без помощи Ксу я точно не смог бы дойти до повозки. Сейчас это был скорее некий глухой фон, растекающийся по ребрам с каждым вдохом. Паршиво, но терпимо.
Я лежал, не открывая глаз, и прислушивался к ощущениям тела, пытаясь разобраться насколько все плохо. Наставник говорил, что сразу после боя ты можешь не чувствовать множества повреждений и лучший способ осознать насколько все плохо это проснувшись утром прислушаться к своему организму.
Левая сторона груди ныла особенно настойчиво, похоже все-таки пара ребер вчера он мне сломал. Но куда важнее было, что запущенный процесс регенерации сумел их неплохо восстановить. Правое плечо отзывалось тупой болью при малейшем движении. Но я был жив и это было самое главное. Пока ты жив, ты можешь сражаться.
Глубокий вдох подтвердил мои ощущения. Ребра больше не сломаны, но до полного восстановления мне придется потратить еще изрядное количество эссенции или времени. Но в целом все не так плохо, в моей жизни были травмы и посерьезнее, а тогда у меня не было способностей драконорожденного.
Стоило мне открыть глаза, как первое что я увидел высокий потолок отделанный темным деревом с узорами напоминающие символичное изображение великого дракона дерева. Потолочные балки шли параллельно, образуя строгие квадраты, между которыми виднелись панели из рисовой бумаги, рассеивающие утренний свет. Запах сандала смешивался с чем-то цветочным, тонким, почти неуловимым. Скорей всего магнолия или что-то подобное.
Все-таки есть свои плюсы в том, когда твой друг наследница дома Цуй. После жесткого боя просыпаться в таком комфорте куда приятнее, чем в какой-нибдь подворотне Нижнего города.
Я попытался приподняться и сразу пожалел об этом. Ребра напомнили о себе резкой вспышкой боли. Замерев и прикусив губу, и медленно опустился обратно на шелковые подушки. Слишком рано. Тело еще не восстановилось. Нужно было проверить другое.
Закрыв глаза, я нырнул в темноту своего внутреннего мира, туда, где текли потоки эссенции, где формировались узлы силы, где я мог тщательно видеть, то что обитель называла интерфейсом.
Картина была не самой радостной. Белая шкала эссенции пульсирующая в такт моему дыханию была практически пуста. Лишь какие-то жалкие десять единиц. Хотя будем честны, даже с десяткой эссенции драконорожденный может многое. Состояние организма отображалось как стабилизирующееся и желтые символы, обозначающие нижний край нормы, на всем теле лишь оттеняли оранжевые, которые расположились на правом плече и болящих ребрах.