Танец вел Кел. Задавал ритм, начинал новые фигуры, увлекал товарищей, зажигая своей энергией.
В конце шири сошлись вплотную в центре, разбежались в круг, разом топнули и застыли. Они стояли без движения в потемневших от пота рубахах, касаясь друг друга кончиками пальцев. Шумное дыхание танцоров слышалось в притихшей комнате. Керрис цепенел от восторга.
Очнувшиеся жители Браса исступленно заорали и затопали ногами. Шири улыбались во все стороны. Керрис хотел быть с ними. Шагнул и оказался на полу-ноги не держали. Через расступающуюся толпу к нему шагал Кел, блестели бисеринки пота на гладком лице.
— Понравилось? — Рука брата легла на плечо.
— Д-да.
Запыхавшаяся Элли повалилась на пол.
— О, как я устала, Керрис. Славно мы плясали?
— Моему брату не могло не понравиться, — Кел решил избавить его от рассказа о впечатлениях от танца.
Хозяева сносили в общую комнату блюда с едой: хлебом, сыром, пирогами, ягодой. Шири всему воздали должное, устроив перепалку из-за вина.
— Это сражение могло бы пройти с меньшим ожесточением, — заметил Кел.
Слушая беззаботный смех шири, Керрис поражался их способности мгновенно восстанавливать силы. После целого дня безостановочной скачки и лихой пляски они снова были свежими. Элли всунула в руку кусок чего-то. Керрис механически жевал и глотал, не чувствуя вкуса. Глаза слипались. Усталость валила с ног…
— Эй! — Его окликал Риньярд.
Чьи-то пальцы взяли его за подбородок и приподняли поникшую голову. Кел заглядывал в его глаза.
— Изнемогаешь?
— Это с непривычки к верховой езде.
К твоим прикосновениям, брат, я тоже не привык, добавил про себя Керрис. Так приятно было ощущать на подбородке тепло родной руки.
— Тебе стоит прилечь. Элли, где его вещи?
— Вон, в углу.
— Так далеко? — Керрис испугался, как ребенок.
— Не пугайся, — Кел рассмеялся. — Я тебя перенесу.
Выпустив подбородок, брат обнял его за плечи, а другую руку, склонившись, просунул под колени. Комната пришла в движение. Керрис охнул.
— Ну вот и все, — успокаивал Кел. — Лежи спокойно, челито. — Он разул Керриса и снял пояс, заботливо тронул лоб. Одеяло пахло Торнором и щекотало горло. Керрис засыпал.
ГЛАВА III
Керрису приснился сон. Они с Келом в Торноре, садятся на лошадей и куда-то скачут. И звучит песня:
Тут он проснулся. Рубаха была влажной и липла к телу. Вместо старика Жозена перед Керрисом была Элли. Стоя на коленях, она скатывала свою постель.
— Узнал меня? — улыбнулась она.
— Угу. — Он потянулся, чувствуя ломоту во всех мышцах.
— На дворе светло, мы скоро выезжаем. Слышал, как поет Айлин?
— Да. — Керрис приподнялся на локте.
Из противоположного угла ему помахал Риньярд. Он выносил вещи-свои и Дженси. Пинком распахнул дверь и что-то крикнул во двор.
— Соображаешь, где ты? — участливо спросила Элли.
— В поселке… — Керрис сел.
— С названием Брас, в общей комнате.
Гладкие деревянные стены блестели, будто начищенная медь. Столы и стулья громоздились друг на друга в одном углу-их убрали, освобождая место для сна. Пахло горелыми свечами и вином.
— А наш вчерашний танец помнишь?
Керрис мотнул головой. Все это никак не могло быть продолжением сна. Он взаправду здесь сидел и говорил с этой девушкой. Восторг не давал ему говорить.
В дверь просунулась Дженси.
— Завтрак на улице.
Элли подхватила упакованную постель.
— Я тебе принесу.
Она вышла. Керрис протер глаза. Пятнистый кот умывался на столе. Кто-то посапывал в одеяло. Похоже, это Калвин до сих пор не проснулся. Никак не верилось, что происходящее-реальность, что сосновые стены не обернутся в одно мгновение серыми камнями Торнора. У постели стояли сапоги, рядом лежал пояс. Керрис взялся за него, пояс оттягивал кинжал. Подарок Жозена тоже существовал наяву. Керрис подпоясался, обулся и принялся облачаться в кожаные штаны-доспехи всадника. Кот заинтересовался его возней, спрыгнул со стола, подошел и обнюхал однорукого человека. Тот, довершив облачение, скатал свою постель в несуразный шар и пошел во двор. На правом боку висел кинжал, и ножны хлопали по ноге при каждом шаге.
Шири стояли вокруг дворового очага. С ними была и вчерашняя темноволосая женщина, которая называла Кела скайин-учитель. Керрис сразу ее узнал. Сейчас с братом говорил кряжистый человек с квадратными плечами. Над огнем на вертелах шипели колбаски. Этого зрелища желудок Керриса не смог вынести и требовательно заворчал. Свернутое одеяло полетело на землю. Вчерашний торнорский писарь протиснулся к очагу между Айлин и Элли.
Коренастый собеседник Кела сразу отметил появление нового лица. Коротышка был одет в кремовую рубаху и коричневые штаны. На поясе у него висел нож. Женщина тоже предпочитала штаны юбке. Обувью ей служили башмаки из мягкой кожи, без каблуков. Она приглядывала за готовящимся завтраком, неторопливо и с изяществом управляясь с вертелами.
Керрис наконец-то мог рассмотреть брата: свежевыбритое лицо, волосы, перехваченные красным шарфом. Руки Кела исполняли стремительный танец в воздухе. Он замахивался, обозначая удары, и защищался от невидимого врага. Коренастый кивал. Они обсуждали поединок или новый трюк шири.
— Керрис, что Калвин, не проснулся? — спросила Айлин.
— Спал, когда я уходил.
— Пойду поднимать. — Айлин ушла в дом.
Теперь и Кел заметил брата.
— Керрис, позволь представить тебя нашим гостеприимным хозяевам: Суре-главе общины Брас, — он указал на женщину. — И Мэроку-здешнему мастеру площадки.
Керрис вежливо улыбался, не понимая смысла этой затеи. Ведь он не шири.
— А это мой младший брат.
Сура вручила Керрису вертел.
— Благодарю. — Он увидел, что Мэрока заинтересовал его пустой рукав, и поспешил вцепиться в колбасу зубами. Горячий сок брызнул на подбородок. Колбасу щедро сдобрили специями. — Необычайно вкусно, — похвалил Керрис с набитым ртом.
— Счастливы доставить вам удовольствие. Вы привели нас в восхищение своим танцем.
— Спасибо, — ответила Элли.
— Куда теперь направляетесь?
— Через Галбарет на юг.
— Проедете через Тезеру?
— Нет, мы отклонимся к западу, огибая озеро Аруна.
— Знаю-знаю те места. Я родом с озера Аруна. — Когда Сура вскидывала голову, в волосах у нее поблескивала бронзовая заколка в виде птичьего пера. Управительница Браса извинилась и отошла.
— Скоро увидишь озеро Аруна, — Элли коснулась руки Керриса. — Знаешь, какое оно красивое?
Керрис не знал. Он дожевывал острую колбасу, вогнавшую его в слезы.
Два маленьких грума привели лошадей. Кел и мастер площадки обменялись рукопожатием.
— Трогаемся, — скомандовал Кел.
Подняв свой куль, Керрис попытался очистить его от пыли. Элли уже сидела верхом на Туле и держала повод Магриты. Черная кобыла потянулась мордой к новому хозяину. Она выглядела отдохнувшей, смоляная шкура лоснилась. Керрис пристроил свои вещи за седлом, вскарабкался на Магриту и взял у Элли повод. Сура махала им с порога. На выезде из поселка Айлин снова завела свою песню.
Все утро скакали степью, такой же голой и плоской, как и накануне. Изредка на равнине попадались домики и поля в каменных оградах. О вчерашнем переходе Керрису напоминала боль в спине, а дорога шири предстояла дальняя. Он оглянулся. Горы за спиной серым зубчатым полукругом обступали землю. Солнце начинало припекать. Керрис распустил завязки у ворота. Магрита бежала ровно, легким шагом. Он приноровился к лошадиной поступи и все меньше подскакивал в седле.
— В далеких и чужих краях холмы и звезды мне друзья, — пела Айлин.
— Керрис, — окликнула Элли.
— А?
— Как тебе без Торнора?