На пороге смерти Винченцо попросил прощения. И впервые с момента первой встречи обратился к Доре по имени, а не «ведьма». Пусть он всего лишь хотел хоть как-то очиститься перед грядущим мраком, все же… Почему-то теперь Дора была уверена, что больше не увидит кошмаров и наконец-то отпустит прошлое.
Навсегда.
Все эти переживания, ломка в душе длились несколько секунд, и вот уже Дора словно вынырнула из омута, вернувшись в реальный мир. Здесь Филипп все еще занимался поеданием своих сподвижников, сила Изабеллы продолжала течь к нему по нити, но вот стражники и кучер уже отдали все, что могли.
— Драпаем, — шепнул Фриц.
Одного слова Карлу хватило, чтобы понять многое: и то, что на святой барьер пока лучше не рассчитывать, и необходимость помочь товарищам. Без лишних вопросов Карл подхватил Дору под мышку, точно мешок с мукой. Бланка же, подпрыгнув, уцепилась за его шею. Свободной рукой Карл прикрылся щитом и со всей доступной прытью рванул к одной из ведущих на стену лестниц. Фриц бежал рядом, но с видимым трудом удерживал заданный темп.
Карл уже шагнул на первую ступень, когда Дора ощутила всплеск силы, затем раздались приглушенные ругательства Фрица. Вскинув подбородок, она и сама выдохнула короткое слово из трех букв, которое лучше всего описывало происходящее.
Стены замка начали стремительно расти и загибаться внутрь, точно были сделаны не из каменных глыб, а из податливого воска.
— Я не для того вас так долго ловил, чтобы дать сбежать, — произнес Филипп наставительным тоном учителя, дающего ответ на глупый вопрос подопечного.
В мгновение ока серая кладка образовала купол с большим отверстием посередине, куда проникало достаточно света для того, чтобы Филипп мог видеть своих врагов. Теперь выбраться из замка смогли бы только птицы.
Следующим заклинанием Филипп взорвал лестницу, на которой стояли друзья. Если бы Карл не отпрыгнул, утаскивая заодно с девушками и Фрица, то всех разорвало бы на куски. А так среди обломков камней осталась дыра с оплавленными краями.
Петляя словно заяц, Карл побежал по двору в сторону груды бочек, за которой собирался спрятаться. Фриц двигался следом, точно привязанный.
Филипп обратил предполагаемое укрытие в пепел, и взрывной волной Карла едва не сбило с ног, благо, он успел подхватить падающего Фрица. Дора прикрыла ладонью лицо, спасаясь от щепок и обжигающих искр.
Тогда, изменив направление, мужчины бросились к башне-донжону, у которой наверняка были толстые стены. Поджав ноги, Дора сгруппировалась, чтобы сделаться как можно меньше и не мешаться.
Филипп несколько раз ударил взрывами, и Карл чудом успевал отскочить в последний момент, утаскивая с собой товарищей. Во дворе оставались дымящиеся воронки, а после очередной атаки тело Изабеллы рядом с которой пробежал Карл, разорвало на куски.
Тогда Филипп сменил тактику: создал фиолетовый шар, состоящий из множества маленьких молний. Странный снаряд будто зажил собственной жизнью. Куда бы Карл и Фриц ни бежали, шар неотступно следовал за жертвами, словно хорошо выдрессированная охотничья собака. Дора никогда прежде не видела такой магии. Где только Филипп всему этому научился? Видимо там же, где раздобыл заклинание для подчинения дракона.
Шар неумолимо настигал четверку друзей, так что через минуту беготни Карл остановился и, толкнув Фрица за спину, выставил щит. Шар врезался в чешую дракона с оглушительным треском, похожим на щебетание тысячи стрижей или шорох крыльев полчищ саранчи.
Вздрогнув, Карл отпустил Дору, которая безо всякой грации шлепнулась на задницу, и взялся за щит обеими руками. Оставалось лишь воображать, как же нелегко приходилось Карлу, ведь к чешуе невозможно было приладить рукоять. Веревка, давшая возможность хоть как-то держать импровизированный щит, давно сгорела, и Карл просто выставил вперед ладони, подпирая ими перламутровую поверхность, пока с другой стороны давила магия лилового шара. Силы оказались не равны, Карл начал медленно отступать, оставляя на земле борозды.
Губы Бланки задвигались, из-за бьющего по ушам свиста разобрать слова песни было невозможно, но Карл, похоже, услышал, что требовалось. Он остановился, могучие мышцы на предплечьях вздулись от напряжения.
Похоже, запустив шар, Филипп уже не мог им управлять — через минуту-две магия рассеялась и снаряд из молний, издав последний писк, разлетелся искрами. Бланка тут же воспользовалась тишиной и, не придумав ничего лучше, выдала глумливые частушки о Филиппе собственного сочинения,