— Ты бы поспал, — прошептала Дора.
— Вот еще. — Фриц отмахнулся от нее, правда, руку поднял с заметным трудом.
Под загаром на его лице проступила бледность, стали ясно видны словно покрашенные чернилами морщины.
— Я бывал в переделках и похуже.
— Ну-ну. — Дора не стала его уговаривать, просто не было сил спорить.
Сегодняшние приключения выжали ее досуха, Дора бы уснула прямо здесь, если бы ее не выдернул из дремы голос Бланки.
Они с Карлом отчитались в поисках: нашли множество горшочков, которые не стали открывать, пучки сухих трав, покрытую шкурами лежанку.
И кости. Много костей животных и людей. Трудно было сказать, покоился ли среди них скелет хозяина или хозяйки пещеры, но одно друзья поняли точно. Здесь жил скверный человек, возможно, уже утративший все человеческое.
Среди скелетов большинство принадлежали маленьким детям.
— Вполне возможно, что врата поглотили тело, — сумрачно сказал Фриц. — Пошли отсюда.
Карл помог Доре встать, и она поковыляла рядом с ним к выходу. Фриц тащился сам, а Бланка бежала впереди. Именно она первая вылетела из пещеры, тут же охнув.
Крал стремглав побежал к Бланке, и Дора, лишившись опоры, едва не упала. Ее поддержал Фриц, и они вместе, словно два раненных солдата, переживших жестокое сражение, выползли из пещеры на свет. Идти быстро они не могли, но это и не требовалось: на фоне льющегося в пещеру света ярко выделялись фигуры Карла и Бланки, которые, застыли, видимо, что-то рассматривая.
Когда Дора вслед за Фрицем выбралась из пещеры, то стало ясно, почему вскрикнула Бланка.
Они четверо стояли на продуваемом ветрами выступе скалы. Отсюда открывался прекрасный вид на Арабьярскую долину. Среди изумрудной зелени лугов темнели пятнышки домов.
Деревня вернулась на свое законное место.
— Наверняка там остались живые! — взволнованно произнесла Бланка.
От пещеры вниз вела узкая тропинка, испуганно жавшаяся к скале. Большую часть спуска сидящая у Карла на закорках Дора дремала. Сквозь сон она смутно различала голоса друзей, видела как в тумане скалу, а иногда наоборот погружалась во мрак беспамятства.
Проснулась Дора резко, будто от толчка. Но Карл шел размеренно, словно по ровной поверхности. Однако Дору не отпускало неприятное ощущение. Открыв глаза, она увидела, что покосившиеся деревенские лачуги совсем рядом.
— Не нравится мне тут, — произнесла Дора сиплым со сна голосом.
— Мне тоже, но мы должны поискать выживших, — ответил Фриц. — Врата закрыты, думаю, сейчас мы ощущаем только остаточную ауру зла.
Деревня встретила их неестественной тишиной, в обычном поселении просто не могло быть так тихо: всегда лаяли собаки, квохтали куры, кричали дети. Здесь же не раздавалось ни звука. Дома смотрели на идущих мимо людей пустыми глазницами окон, за которыми не было жизни.
Не встретив ни души, друзья добрались до небольшой площади в центре деревни, где стояла маленькая часовня. Здесь они наконец-то увидели человека.
Совсем еще молодой парень в поношенной рясе лежал на боку. В его серых глазах навеки застыл ужас.
Видимо, это и был тот священник, которого, по словам Гэйнко, послала в Арабьярскую долину Инквизиция. А может, юноша просто служил в местной часовне. Теперь уже сложно будет узнать…
Фриц поковылял к юноше и, закрыв ему глаза, мягко проговорил:
— Ты сделал все, что мог, брат. Покойся с миром.
— Надо бы поискать, — заметил Карл. — Может все-таки кто-то выжил.
— Вряд ли. — Дора передернула плечами, но вовсе не от холода. — Давайте уйдем, это плохое место.
— Если не поищем выживших, совесть потом замучает, — обронила Бланка, строго насупившись.
— В любом случае, надо помолиться за упокой душ всех погибших и похоронить брата. — Фриц кивнул на погибшего священника.
В итоге было решено, что деревню прочешет Карл как самый бодрый из их компании. Бланка с необычным для себя упорством настояла, что пойдет с ним. Так. На всякий случай.
Когда они ушли, Фриц встал на колени возле тела священника и начал громко молиться. Дора просто сидела рядом на ступенях церкви, смотрела по сторонам и слушала голос Фрица.
Ведьмовская магия была близка к природному колдовству, а как целительница Дора часто имела дело с жизнью и смертью, так что могла с уверенностью сказать: в деревне не осталось ни людей, ни животных. Однако каждый может ошибаться. Так что Дора не стала спорить с остальными.