Если учесть, что Лиззи на тот момент минуло пятнадцать, а Пег иначе как «старухой» никто и не называл, замечание ее казалось весьма загадочным. Однако Пег не стала распространяться на эту тему. Вместо того она рассказывала Элизабет о жизни в лесу, легенды об Охотнике, истории дохристианских времен, и девушка слушала как завороженная. Ее скованная строгими правилами поведения натура жадно внимала рассказам о делах давно минувших дней, об исчезнувшем мире, словно выплывшем из ее воспоминаний.
К тому времени Лиззи успела понять: не стоит делиться подобными историями с родными, если только она желает сохранить мир в семье. Она помогала Аделии по дому, заботилась о пяти братьях, с благочестивой регулярностью посещала церковь, как можно туже закалывала свои непокорные рыжие волосы и держала долу бедовые зеленые глаза. За исключением тех моментов, когда ей удавалось вырваться из дома из-под бдительного надзора и хотя бы на время обрести свободу.
Со временем Лиззи наверняка удовольствовалась бы безмятежным существованием старой девы... если бы не пронырливый викарий преподобного Пенсхерста. Эллиот Мейнард был одутловатым, бледнолицым человечком с мягкими, как подушки, ладонями. Все свои силы он положил на то, чтобы преуспеть в жизни и занять солидное положение в обществе. Он знал, что денег у Пенсхерстов немного, зато дочка их была из хорошего рода и с неплохим приданым. Да, не без недостатков, но что поделаешь. Рассудив так, Эллиот приступил к ухаживаниям.
К несчастью, мистеру Пенсхерсту пришлась по душе идея такого брака. Что могло быть лучше для его мечтательной дочки, чем выйти замуж за служителя Божьего? Это стало бы надежной гарантией ее морального благополучия. Мистер Пенсхерст полагал своей обязанностью видеть в ближних только хорошее, и ему было невдомек, что Эллиот Мейнард — глупец и сластолюбец, озабоченный не столько благополучием паствы, сколько собственным преуспеянием
Когда вежливые отговорки Элизабет переросли в решительный отказ, Эллиот решил известить о своем ухаживании отца девушки. И тут его ждал куда более теплый прием.
Только старая Пег была на стороне Лиззи.
Не выходи за него, детка, — увещевала она. — Не этот мужчина тебе нужен. Тебе уготован другой.
О ком ты? — спросила Лиззи, но старуха промолчала. Закрыв глаза, она вглядывалась в те заветные глубины, в которых всегда находила ответ.
Темный Рыцарь, — пробормотала она наконец. — Тебе предстоит встреча с Темным Рыцарем. Он — твоя судьба.
Разговор этот состоялся полгода назад, незадолго до того, как Лиззи нашла старую Пег, неподвижную и бездыханную. Она не успела толком проститься с ней — пришедшие к языческим камням люди помешали ее молитве.
Невзирая на разразившийся скандал, Эллиот Мейнард не отступился от своего намерения, да и родители продолжали оказывать давление на Лиззи в полной уверенности, что именно Мейнард станет для нее идеальным супругом. Отъезд Элизабет в Северный Йоркшир, к кузине Джейн, представлялся им лишь небольшой отсрочкой. Злополучный жених твердо настроился ждать. В конце концов, не так уж много мужчин жаждало жениться на обыкновенной, в общем-то, девице, да еще с такими странными, языческими привычками. И неважно, что у Лиззи был весьма острый язычок, а за душой ничего, кроме скромного приданого. Он возьмет ее измором.
«Скорее ад замерзнет, чем он отступится от своего», — подумала Лиззи с неожиданной яростью, отчаянно кутаясь в свой тонкий плащик. Уж лучше загадочный Темный Рыцарь, чем недалекий и вечно недовольный Эллиот Мейнард.
Сидеть ей теперь на перепутье, в двух шагах от Темного Рыцаря, который прячется в древних йоркширских лесах. Отродье сатаны или как там еще? Впрочем, старуха Пег, при всей ее приверженности древней религии, вряд ли толкнула бы ученицу в объятия дьявола.
Лиззи не знала, почему она вдруг подняла голову. Вокруг было тихо, лишь ветер шумел в верхушках деревьев да какой-то зверек метнулся с ветки на ветку. Однако тут же она очнулась от своих мрачных мыслей, увидев его.
Темныи Рыцарь? Ну, нет! Уж в этом-то она была уверена. По странному совпадению, последний луч заходящего солнца упал в этот миг на землю, осветив высокую неподвижную фигуру.
Лиззи было решила, что это кучер из поместья Хернвуд, но тут же осознала, что поблизости нет ни лошади, ни экипажа. Одет незнакомец был крайне непритязательно: распахнутая у ворота рубашка грубой вязки и простые черные брюки, то ли кожаные, то ли шерстяные. Волосы казались слишком длинными — должно быть, не стригли их уже не первый год. Зато побриться незнакомец не забыл. Он вскинул голову, пытаясь получше разглядеть Лиззи, и у той от неожиданности перехватило дыхание.
Темно-каштановые волосы обрамляли тронутое загаром лицо. И когда только он успел загореть, ведь весной здесь еще и не пахло? На смуглом лице выделялись до странности светлые глаза. Впрочем, Лиззи находилась слишком далеко, чтобы разглядеть, какого они цвета. Его лицо выражало настороженность, и она гадала, кто он такой. И знает ли он про Темного Рыцаря?
Отец много раз твердил ей, что следует остерегаться незнакомцев. Лиззи привыкла слушаться отца, тем более что это этот высокий молчаливый человек не внушал ей доверия. Но вокруг понемногу сгущались сумерки, а она не могла сделать вид, будто совсем не замечает его.
Здравствуйте, — сказала Лиззи, и голос предательски дрогнул.
Незнакомец ничего не ответил, лишь сделал пару шагов навстречу ей. Лиззи удивленно и настороженно наблюдала за ним. Молодой человек двигался удивительно грациозно и практически бесшумно. Он неспешно пересек лужайку и остановился почти вплотную к девушке. Только теперь она разглядела, что глаза у него были теплого золотисто-карего оттенка.
Но больше всего удивил ее голос незнакомца. Лиззи ожидала услышать раскатистый йоркширский выговор, с которым уже успела познакомиться, но голос мужчины был низким и чарующим. «Голос истинного джентльмена», — поняла она с первых слов.
Вы кто? — В вопросе его не было и намека на грубость — одно лишь любопытство: что за девица сидит тут на сундуке, в этих богом забытых лесах.
За мной должны заехать из поместья Хернвуд. Вы, случаем, не видели тут никого поблизости?
Поместье Хернвуд, — пробормотал незнакомец. — Вот оно что. Приехали навестить Джейн?
Он сказал «Джейн», а не «мисс Джейн», но Элизабет не стала поправлять его. Кем бы ни был этот загадочный человек, он однозначно не вписывался в те социальные рамки, к которым она успела привыкнуть.
Мисс Дарем — моя кузина.
Неужели? — В голосе прозвучало сомнение.
Именно так.
Почему же мы не видели вас раньше в этих краях?
Лиззи не очень понравился оборот, который приняла их беседа.
А кто сказал, что я не бывала здесь раньше? — заметила она рассудительным тоном. — Вы просто могли не заметить моего присутствия.
Незнакомец покачал головой.
Я бы знал, — коротко ответил он и посмотрел по сторонам. — Такое чувство, что о вас просто забыли. Не похоже на Даремов: соблюдение приличий они ставят превыше всего.
Я уверена, что кто-нибудь вот-вот появится.
Пожалуй, я мог бы узнать, что их задержало.
Правда? — Лиззи успела продрогнуть настолько, что все предостережения отца давно выветрились у нее из головы.
Единственное препятствие, — сказал он, — состоит в том, что я не знаю вашего имени. Должен ли я сказать, что загадочная незнакомка ожидает экипаж у рыночного креста?
Мисс Пенсхерст. Меня зовут Элизабет Пенсхерст.
В золотистых глазах незнакомца промелькнуло странное выражение.
Элизабет Пенсхерст, — повторил он, как если бы пробуя ее имя на вкус. — Добро пожаловать в Хернвуд, мисс Пенсхерст. Скажите, вы верите в волшебство?
Только этого не хватало.
Ни капельки, — решительно заявила Лиззи.
Больше никакого волшебства! Разве не это обещала она своему отцу и себе самой?