— Потому и работаю, — отрезал парень, — что имею перспективы в будущем.
— Не понял, — недоуменно обронил следователь, — поясните.
— Учусь я в институте, хочу работать в гостиничном бизнесе.
— Теперь понял, — кивнул следователь. — Значит, здесь вы как бы подрабатываете.
— Не подрабатываю, а работаю на полную ставку, — стоял на своем Василий. — Работаю и учусь, не то что некоторые.
— Пусть так. Но судя по вашим словам, вы все-таки недолюбливали Павла Гусинкова.
— Я с ним детей не крестил и любить его был не обязан, — отрезал уборщик.
— Все верно, — решил не продолжать бесполезных пререканий следователь. Вместо этого спросил: — Вам Зоя нравилась?
— Зоя у нас тут всем нравилась, — спокойно ответил уборщик.
— А две другие девушки?
— Поля и Нонна тоже нравились всем, — ответил Максимов. При этом ни один мускул не дрогнул на его лице, к тайному неудовольствию следователя.
— Хорошо, я понял вас. А теперь, Василий Дмитриевич, расскажите, как было дело.
— Какое дело? — оторопел уборщик.
— Как вы узнали, что в бассейне утопленник?
— Так я услышал крик! — оживился парень.
— Рассказывайте дальше.
— Ну я… и прибежал сюда! Сначала увидел Зою. Она лежала на бортике, почти на самом краю. У нее текла кровь. Я испугался. А потом уже увидел, что в бассейне плавает ее ухажер в неестественной позе.
— Вы сразу узнали Гусинкова?
— Нет, — признался Василий, — я к нему не приглядывался. Я думал только о Зое.
— А потом?
— Федю позвал, — ответил Максимов.
— Почему сами не вызвали «скорую» и полицию?
— Растерялся я, — развел руками Василий, не обращая внимания на сверлящий взгляд Наполеонова, — ну и побежал к Феде.
— Кто у нас Федя? — спросил Наполеонов.
— Охранник наш, — поспешил пояснить уже стоявший рядом администратор, — Федор Артемьевич Кузьмин.
— Отлично. Я могу с ним поговорить? — спросил следователь.
— Да, конечно. — Ордынский сделал жест в сторону двери: — Федор там! На своем месте.
Наполеонов посмотрел на экспертов, которые обследовали все вокруг и не нуждались в его руководстве. Операм он велел осмотреть территорию и рассмотреть при этом всех встречных и поперечных на предмет обстановки в клубе, не было ли ссор, а еще лучше — драк. Что известно о Зое Селивановой и Павле Гусинкове.
Охранника, как и сказал Ордынский, неотступно следовавший за ним по пятам, следователь обнаружил на его рабочем месте.
— Вы пока погуляйте где-нибудь поблизости, Рубен Спиридонович, — попросил следователь администратора.
— Я к себе в кабинет пойду, — вздохнул Ордынский.
— Ступайте, голубчик, — разрешил Наполеонов. — А я поговорю с охранником и приду к вам.
— Это, как войдете, прямо по коридору — и моя дверь предпоследняя слева, — объяснил администратор.
— Я найду, — заверил его Наполеонов.
— Федор Артемьевич Кузьмин? — подойдя к охраннику, спросил следователь.
Охранник молча кивнул.
— Следователь, Александр Романович Наполеонов.
Охранник снова кивнул, не издав ни звука.
Подавив вздох, следователь попросил:
— Федор Артемьевич, расскажите, пожалуйста, как было дело.
— Тут и рассказывать нечего, — ответил Кузьмин. — Прибежал ко мне Васька! Глаза выпучены, сам белый как мел, волосы дыбом! Машет руками и хрипит: «Федя! Там такое! Иди!» Я и пошел.
— Пост оставили?
— Временно. Потом, камеры же…
— Их мы осмотрим.
— Пожалуйста.
— Продолжайте, вы пошли за Василием в зал с бассейном?
— Точно! Когда я пришел, то сначала увидел лежащую без сознания Зою. А потом уже плавающего в бассейне Пашу Гусинкова. Фамилию его я вспомнил не сразу.
— Ваши действия?
— Вызвал «скорую» и полицию.
— Вы молодец, Федор Артемьевич, — похвалил его на всякий случай следователь.
— Действовал по инструкции, — ответил охранник невесело.
— Федор Артемьевич! А что вы можете рассказать о Павле Геннадьевиче Гусинкове?
— Практически ничего, — пожал широченными плечами Кузьмин.
— Это еще почему? — сделал вид, что удивился, Наполеонов.
— Потому что я простой охранник. И никто из посетителей с охранниками не рассусоливает. Уровень у нас разный. Понятно вам? — сердито спросил Федор.
— Понятно. А что вы можете сказать о девушке?
— О Зое?
— Пока о ней.
— Ничего особенного. Она местная, живет недалеко от клуба вдвоем с матерью.
— А подруги у нее есть?