Вызвав в памяти образ жениха, Бранвен медленно и внятно прочитала любовный заговор.
glaoch air affectionately air
call sé réidh agus is leat féidir
glaoch iznyvaeš ag paisean nuair
beidh sé ag teacht agus a quench do paisean
agus disappears arís go dtí nach thoghairm ansin
Смешные слова, похожи на эстландские, но и не похожи. Будто говоришь во сне - говоришь, а смысла речей не понимаешь.
Это и вправду было крохотное колдовство, потому что после прочтения не ударила молния, солнце не померкло, и земля не дрогнула. Действуют ли они еще, эти древние заклинания?
Бранвен со вздохом захлопнула книгу, раздумывая, что с ней сделать. Караван на север отправится не раньше октября. Где хранить книгу до этого времени? Положить ли обратно в тайник или забрать с собой и спрятать на дне сундука, чтобы близняшки не добрались? И еще интересно - подействовал ли заговор на лорда Освальда? Как теперь он посмотрит на нее при встрече?
Вопросов было много, а ответов - ни одного. Еще раз вздохнув, Бранвен обернула книгу в вощеную ткань, чтобы унести в свою комнату, и тут на плечи ей легли чьи-то руки. Кто-то бережно, но властно развернул ее к себе, кто-то наклонился и поцеловал ее в губы. И этот поцелуй не шел ни в какое сравнение с поцелуем лорда Арчибальда. Сравнивать эти два поцелуя было все равно, что сравнивать молнию с пламенем свечи.
Сердце подпрыгнуло и замерло, а колени подогнулись, как тряпичные. Бранвен упала бы, но человек, поцеловавший ее, схватил за талию и прижал к себе.
- Ты такая красивая, - услышала она низкий хрипловатый голос. - В этот раз мне удивительно повезло.
Глава II
От звука чужого голоса Бранвен очнулась. Перед ней стоял вовсе не лорд Освальд, о котором она только что грезила, и даже не лорд Арчибальд, и не кто-то из прочих знакомых лордов и джентри. Это был совсем незнакомый мужчина. Высокий - чтобы поцеловать Бранвен ему пришлось наклониться, а теперь она глядела ему в лицо снизу вверх. Черноволосый - в Эстландии такие черноволосые живут только на юге, но мужчина не был похож на южанина. У него было худощавое лицо и бледная смуглая кожа, не такая темная, как у южан. Брови разлетались от переносицы к вискам вороньими крыльями, а глаза были большие и черные, в них почти невозможно было разглядеть зрачков. Эти глаза смотрели на Бранвен так жарко и с таким откровенным восхищением, как никто и никогда еще не смотрел. Длинные волосы спадали на плечи, а сам мужчина был абсолютно гол. То есть, на нем не было ничего - даже подштанников. И прижимался он слишком уж тесно и очень... недвусмысленно.
Бранвен завизжала пронзительно и дико, совсем неподобающе статуса благородной девицы. Оттолкнув незнакомца, она бросилась вон из башни, спотыкаясь на неровных ступенях и путаясь в подоле. Два раза она едва не слетела с лестницы, рискуя сломать шею, но у выхода остановилась, как вкопанная - дорогу из башни ей преграждал все тот же голый мужчина. Бранвен попятилась, пытаясь понять, как ему удалось так быстро спуститься. Не провалился же через потолки с третьего этажа?
- Почему бежишь, прекраснейшая из женщин? - молвил он. - Остановись, мне не терпится познать твою сладость и нежность.
Говорил он на староэстландском наречии, очень правильно и напевно. Так еще говорят на островах, где живут древними обычаями и чтут прежних богов, а не яркое пламя. Но вот он сделал шаг вперед, и Бранвен мигом позабыла и об островах, и о богах.
- Не подходи! - завопила она. - Если посмеешь приблизиться, тебя запорют до смерти! Я - дочь графа Роренброка! Немедленно дай пройти!
Она пыталась одновременно держать его в поле зрения, и в то же время воспитание заставляло брезгливо отворачиваться, хотя сложен он был, как отец всех мужчин, чье изображение однажды она краем глаза увидела в молитвеннике матери.
Незнакомец вскинул брови и казался удивленным, но Бранвен не было дела до того, чему он там удивлялся. Снаружи послышался топот и в башню ворвались слуги во главе со старшим конюхом Шеймасом. Он держал в руках деревянные вилы и едва не пырнул ими голого наглеца, который ничуть не смутился и только отступил в сторону, даже не пытаясь прикрыться.
- Что случилось, леди Бранвен? - Шеймас тяжело дышал от быстрого бега.
- Еще спрашиваешь, что случилось?! - Бранвен ткнула пальцем в сторону, где стоял безумец, осмелившийся покуситься на нее.
Слуги уставились туда, куда она показала, но не двинулись с места, а принялись шептаться, переминаясь с ноги на ногу. Шеймас почесал затылок и поставил вилы рогульками вниз.
- Вас, верно, крыса напугала? Их много тут шныряет, не надо бы вам заходить в башню. Пойдемте-ка отсюда поскорее, пока госпожа графиня не прознала.
Бранвен потеряла дар речи и позволила увести себя, оглядываясь на черноволосого. Он широко ей улыбнулся и помахал рукой на прощанье.
«Безумна! Я сошла с ума!» - с ужасом подумала Бранвен. К ней спешила Матильда, которой доложили, что ее пташечке стало плохо в Северной башне.
- Разве можно, миледи! - пеняла кормилица, забирая Бранвен у Шеймаса и энергично подталкивая ее к замку. - Сколько говорилось, чтобы вы не шастали в эту проклятущую башню! Всегда были такой послушненькой, а теперь что?! Велю заколотить туда двери. И священника приглашу, чтобы отслужил молебен против колдовства.
«Подожди, Тильда, там ведь человек», - хотела сказать Бранвен, но промолчала. Если этого развратника замуруют в башне заживо - туда ему и дорога. А не нравится - пусть прыгает в окно с третьего этажа.
Она почти пришла в себя, и теперь, стесняясь до слез, припоминала, каким предстал перед ней нахальный незнакомец. Вспомнила, как он поцеловал ее, залилась краской и невольно коснулась губ - они до сих пор горели. Ничего похожего на поцелуй лорда Арчибальда. Но надо признать, что лорд был не так красив, и не говорил красивые слова на староэстландском.
- Что вас так напугало, миледи? - вопрошала Матильда, пока они поднимались по лестнице в спальню Бранвен. - Надеюсь, это не призрак Черной Аннис?! Если она появляется перед невестой, это дурное предзнаменование - супружеская жизнь не сложится!
- О чем ты, Тильда? - с трудом выговорила Бранвен. - Охрани меня яркое пламя от такой беды! - она осенила себя священным знаком, сложив вместе четыре пальца и подогнув большой. Четыре пальца означали четыре добродетели, дарованные посредством небесного огня - веру, целомудрие, милосердие и терпение. - И прекрати болтать ерунду. Те, кто поклоняются яркому пламени, не должны быть суеверными.
- Верно, милочка, только от того, что в них перестанут верить, ни Черная Аннис, ни Черный Бык из подземья не перестанут существовать. Уж можете мне поверить, я повидала на своем веку гораздо больше вашего.
Спорить с кормилицей не было смысла, и Бранвен замолчала. Матильда отвела девушку в спальню, умыла и причесала. Она настаивала, чтобы миледи надела ночную рубашку и немедленно улеглась в постель, но Бранвен не хотела ложиться до вечерней молитвы, и кормилице пришлось уступить.
- Тогда сядьте вот тут, где воздух посвежее, - служанка подтащила к окну кресло и насильно усадила в него Бранвен, - и вздремните маленько. А я скажу, чтобы на ужин подали ореховое печенье. Вы же его любите, а сегодня как раз начали печь. И печеньице, скажу вам, удалось отменное.
Оставшись одна, Бранвен прислонилась затылком к плетеной спинке кресла и закрыла глаза. Что за странные события произошли сегодня? Неужели, она и правда помешалась? Или это было какое-то злое колдовство, скрытое в книге?
- Наконец-то мы одни, - раздался у самого ее уха знакомый хрипловатый голос.
Бранвен приморозило к креслу от ужаса. Мужчина из башни каким-то непостижимым образом оказался в ее комнате и теперь сидел на подлокотнике, едва не касаясь Бранвен голым бедром.
- Что тебе нужно? - спросила Бранвен с придыханием. - Почему преследуешь меня? Сейчас сюда придут мои служанки и...
- Ни к чему нам служанки. Мы прекрасно справимся и без них, - он склонился над девушкой и потянул вязки шнуровки на ее блио.