Регина покачала головой и снова посмотрела вниз, глядя на распростершееся на полу тонкое тело с неестественно повернутой вбок головой.
Шея немилосердно болела – соприкоснувшись со смертью, Регина никак не могла согнать ее с кожи, сколько бы ни терла пальцами.
– Почему ты так говоришь?
Серена пожала плечами.
– Я сужу по себе. Я никогда бы не покончила с собой.
Регина знала, что она сказала правду – Серена точно не была из тех людей, кто мог решить свести счеты с жизнью. Это чувствовалось в ее работах, в каждом ее движении.
– Спасибо, что присмотрела за мной. Если бы не ты, я могла бы оказаться прямо там, рядом.
– Не за что, – отозвалась Серена таким тоном, будто прощала ей десять долларов. Регина и не рассчитывала на большее, а потому просто обошла ее и медленно потащилась к лестнице, прижимая ладонь к урчащему от голода животу.
– Я должна позавтракать – после таких мероприятий всегда готова съесть тонну. Можно прийти к тебе позже?
– Зачем?
– Хочу поговорить.
– Тебе не хватает общества Рудольфа? – поинтересовалась Серена, тем не менее, следуя за Региной вниз, едва не наступая на пятки.
– Мне не хватает женского общества, – ответила она рассеянно, морщась от фантомной боли. – И так уж вышло, что кроме тебя, тут только Элоиза, а о таких вещах с ней не поговоришь.
– Ладно уж, – снисходительно согласилась Серена.
Спустя какое-то время вошедшая в кухню Элоиза застала Регину за поеданием овсянки прямо из кастрюльки – не отвлекаясь от процесса, она махнула ей ложкой.
– Ох, Регина! Что же вы промолчали, я бы приготовила вам завтрак! – Элоиза всплеснула морщинистыми руками и поспешила к тостеру, хватая по пути пакет с хлебом.
– Не надо, – ответила Регина, выскребая остатки со дна. – Все в порядке. Я хотела так, по-простому.
– Дайте я хотя бы приготовлю вам чай!
Элоиза решительно взялась за дело: вскипятила воды, бросила в стеклянный чайник горсть листьев и залила. Регина отстраненно наблюдала за ней, замерев с ложкой.
– А вы не в курсе, кто еще умер здесь? Я имею в виду из прошлых поколений.
Элоиза закрыла чайник крышкой, придвинула к Регине чашку с блюдцем и покачала головой:
– Это старый дом. В таком случае чем меньше знаешь, тем спокойнее работаешь.
– Но на ночь вы никогда не остаетесь, – заметила Регина.
Элоиза пожала плечами.
– Что поделать – я сплю хорошо только в собственной постели, рядом с мужем.
Она налила чай, забрала пустую кастрюльку и ложку и убрала в посудомойку.
– Выпейте со мной чая, – попросила Регина тихо. – Что-то мне одиноко этим утром.
Элоиза не удивилась: спокойно достала вторую чайную пару, вытащила из холодильника несколько пирожных в коробке и присела напротив, ничего не говоря – но ее теплый взгляд удивительным образом напомнил Регине мамин.
Сидя в тишине, они принялись за чай, и с каждым глотком боль в горле отступала все дальше – до тех пор, пока не растаяла совсем.
Серена была в студии – как почти всегда. Сегодня она не пыталась подцепить ни кисти, ни краски, а просто сидела на единственном свободном от хлама стуле и смотрела, как Сесиль играется с деревянным манекеном – сгибает колени, болтающиеся на шарнирах, крутит руки… На ее лице застыло рассеянное выражение – она плавала где-то глубоко в своих мыслях.
О чем она думала? Регина хотела бы знать.
Сесиль неловко дернула рукой, с грохотом сбрасывая со стола несколько карандашей. Серена вздрогнула и очнулась, поглядев на Регину.
– Ну что? – бросила она лениво, чуть раздраженно.
Сесиль пинком отправила карандаши под стол и потянулась за второй куклой. Регина отметила ее розовые щеки и крепкую хватку пальцев с обгрызенными ногтями.
– А откуда она…?
Серена повторила ее взгляд.
– Рудольф всегда и во всем ей потакал. И потакает.
– Ты не одобряешь.
– Конечно, нет. Скажи мне, – она перевела взгляд на Регину, – как так вышло? Сначала ты вообще ничего не видела, потом увидела нас, и так постоянно – каждый день по чуть-чуть. Это твой способ оставаться полезной и интересной?