Она пропустила мимо ушей ехидство и послала ему полный нежности взгляд. Себастиан встретил его на полпути и мягко улыбнулся.
– Я закончил! – объявил Рудольф.
Регина потерянно заморгала, едва не пойманная на горячем – хотя кто не знал о ее чувствах к Себастиану? К счастью, Рудольф не обратил на них внимания, довольный собой.
– Отлично! Укладывай натертое мясо в чашку, и ставь в холодильник.
– Оно успеет пропитаться? – с сомнением спросил Себастиан.
– Да, куски небольшие. Ты собираешься мешать или что? Я могу придумать тебе занятие.
Себастиан помахал рукой, пропускающей свет от люстры.
– Я бы рад, но…
Однако Регина помнила о его словах и не стала предлагать свою помощь, вместо этого скрыв вспыхнувшую боль за грохотом противня и бодрым:
– Теперь найди рецепт Элоизы для пирога. Попробуем его сделать.
Рудольф порылся в планшете, а после уверенно потянулся к шкафчику за мукой. Достал, распечатал упаковку и тут же просыпал на стол добрую горсть, впрочем, никак это не прокомментировав – просто поставил то, что осталось, на стол и пошел включать робот-пылесос.
Регина тоже промолчала, наблюдая за его действиями – вот он вернулся, снова сполоснул руки и насыпал муку в мерный стаканчик, предусмотрительно вытащенный заранее. Один за другим ингредиенты попадали в миску – до тех пор, пока Рудольф не схватился за лопатку и не принялся орудовать ей, как веслом, разбрызгивая тесто во все стороны.
Себастиан хихикнул – и о господи – она еще ни разу не слышала от него такой звук.
Не выдержав, она направилась к Рудольфу.
– Так, стоп. Отдай лопатку, пока не поздно. Лучше порежь грушу, а потом достань посуду, например, бокалы.
– Отстранен! – гаденько пропел Себастиан. Регина погрозила ему испачканным в тесте пальцем.
Из коридора вынырнула Серена – ее лицо было на редкость не недовольным. Сесиль волоклась за ней хвостом, неся с собой несколько стопку бумаги и фломастеры. Не обращая ни на кого внимания, она уселась на один из высоких стульев и принялась что-то черкать на листе, периодически попадая на собственные пальцы.
– Что я пропустила? – поинтересовалась Серена, заглядывая в миску. – Какао там не будет?
– Не слушай ее, – предостерег Рудольф, с прилежностью отличника роясь в шкафу в поисках бокалов. Регина знала, что они стоят не там, но решила промолчать. – Она ничего не понимает в кулинарии.
– У вас это семейное, что ли? – хмыкнула она, подвинув Серену и, поддев немного ложкой, попробовала. – Это другой рецепт, сюда не нужно какао.
– Я хотя бы пытаюсь, – лениво парировав, Серена скользнула к столу и уселась на край, болтая ногами. Мрамор слабо просвечивал сквозь ее тощие бедра. – А ты и этого не делаешь, мистер Держись-подальше-от-сковородки!
– Один раз! – отчеканил Рудольф, хлопнув дверцей и принявшись за другой шкафчик – снова не тот. – Один чертов раз я сжег те несчастные блины, и ты все еще припоминаешь мне это.
Серена ехидно рассмеялась.
– Один раз, потому что ты больше их не делал!
Регина обернулась к Себастиану с надеждой, что он остановит назревающие боевые действия – но его глаза загорелись инфернальным огнем, а затем он выдал:
– Должен напомнить, что у тебя, милая сестрица, тоже есть кулинарное прозвище!
– Вот тебе обязательно надо было встревать! – досада так и заскрипела у нее на зубах.
Сесиль тут же оживилась – мгновенно бросив и фломастеры, и листки, она принялась носиться по кухне, выкрикивая:
– Помидорка! Помидорка!
– Это. Был. Проверенный. Рецепт, – отчеканила Серена, но остальные не обратили на нее никакого внимания и продолжили хихикать до тех пор, пока Рудольф с победным возгласом не вытащил из нужного шкафчика коробку с бокалами.
– Не урони, – ухмыльнулся Себастиан, аккуратно тормозя едва не врезавшуюся в него Сесиль. Она тут же принялась дергать его за рукава.
– Тише, мальчик, – парировал Рудольф, принимаясь по одному доставать бокалы и составлять в раковину, чтобы ополоснуть. – Это не от меня мама прятала своих фарфоровых собачек!
– Да их там было двести штук, она и не заметила!
– Да конечно! И ты был наказан просто так!