Из-за двери донесся смешок.
– А что ты прикажешь мне делать? Телефон в спальне, а дубовый массив я не выбью.
– Зачем вообще запираться в собственной ванной?! – все еще гневно спросила Регина, устроившись на пятой точке и прислонившись к стене – ноги почему-то резко ослабли.
– А я не запирался, – послышалось ворчливое. – Это все дом. Однажды я просидел в запертой прачечной два часа, а потом дверь сама открылась. Кто знает, может, это призраки меня заперли?
Регина фыркнула. Как она могла злиться на него дольше минуты?
– Я думала, ты достаточно скептичен, чтобы отрицать существование призраков.
– Разумеется. Но как было бы забавно! А теперь выпусти меня уже как-нибудь.
Регина окинула взглядом спальню – она была здесь впервые и не могла отказать в удовольствии немного удовлетворить свое любопытство. Комната выглядела практически нежилой: ни единой безделушки, никакой разбросанной одежды – безукоризненный порядок был не нарушен ничем, кроме пары тапочек на ковре. Ручки ровным рядком лежали на столе рядом с записной книжкой и ноутбуком, книги, по размеру расставленные на полках стеллажа, блестели новенькими корками… Здесь не было ничего, что могло бы помочь.
– Ключи где? – поинтересовалась она, вставая и принимаясь ходить туда-сюда.
– В ящичке стола были. Давай быстрее, я опаздываю на встречу!
Регина залезла я ящик, но ключей там не нашла, зато вытащила на свет канцелярский нож. Повертела его в руке и пошла обратно.
– Сейчас попробую… Да не крути ты ручку!
Замок неохотно поддался, и придерживая его ножом, Регина аккуратно потянула, распахивая дверь.
Недовольный Рудольф восседал на крышке унитаза, с безукоризненно зачесанными волосами и в белоснежном халате, туго завязанном на поясе. На щеках еще сохранился румянец после горячего душа, и выглядел он достаточно свежо, несмотря на ранний час и вчерашнюю бутылку виски. При виде нее он оживился и вскочил на ноги.
– Неужели я свободен!
– Да-да, не за что, – сварливо отозвалась Регина и вручила ему нож. – Будешь мне должен.
–Завтрак пойдет? – спросил он, уже скрывшись в примыкающей к спальне гардеробной.
– Его даже не ты готовишь – выкрикнула Регина, направляясь на выход.
– Это неважно!
Она вернулась к себе и досадливо хлопнула дверью, чтобы умыться и одеться – вряд ли ей удалось бы заснуть снова. Когда она только соскочила с кровати, то не заметила, но сейчас сполна ощущала, как в затылке орудует звонарь, дергая то за один гулкий колокол, то за другой, создавая потрясающую по силе какофонию. Но даже это она была готова принять с благодарностью – как и любое событие, происходившее в доме.
Регина давно заметила: почему-то дни, ничем не наполненные, стремительно пролетали перед глазами, заканчивались, толком не успев начаться, а вот когда у нее было полно дел, от рассвета до заката было полно времени. И теперь она была этому рада: заглянуть в каждый угол этого дома требовало огромных затрат.
К сожалению, сколько бы она ни шаталась по саду и постройкам, в изобилии наполнявшим территорию, щенка найти не удалось. Впрочем, это не помешало ей вечером снова услышать собачий лай и побороться с собой – выйти и разогнать свору, рискуя быть загрызенной, или же смириться и забраться под подушку? Первый вариант пока ни разу не победил – Регина хотела вернуться на работу в целости.
Неделя, которую Регина давала себе для того, чтобы остаться в городе, понемногу заканчивалась. Утром она приняла звонок от начальницы, и ей пришлось давить из себя кашель – осторожные расспросы о самочувствии отпали еще на день-другой, но не дольше.
Вчера Рудольф съездил в госпиталь и привез документ, подтверждающий ее болезнь. Ее подкосила сильная ангина. Ну что же…
Он отдавал его неохотно, а Регина не хотела его забирать. Сероватая бумага жгла пальцы, как доказательство маленькой лжи в угоду своим удовольствиям.
После того, как в коридоре ей послышался смех, Регина съездила в аптеку и купила прописанные таблетки, благо, рецепт у нее был при себе. К счастью, они работали исправно: никакие сны к ней не приходили, ушла и тревога. Даже сердце больше не запиналось, когда она слышала скрип или стук где-то за углом. Стоило вспомнить о них намного раньше и не трепать себе нервы.