— Как там наши дела? — спросил Данич, обменявшись с капитаном крепким рукопожатием.
— Да что говорить, — развел руками Шамиль, — все как мы и предполагали. Связисты нашли место подключения к телефонному кабелю…
— Хорошо замаскированное, — прервал его Данич.
— Точно.
— Да, это похоже на Артиста. Он такие штуки любит, — кивнул полковник. — Можно также предположить, что радиостанция не работала из-за установленной где-нибудь поблизости “глушилки”.
— Да у нас и так связь неважная, — пожал плечами Рзаев.
— Это верно. Но Артист на случайности не полагается. Ну, да ладно. По водиле справки навели?
— А, — махнул рукой горец, — это не справка, это так, фикция. Дело его в штабе отсутствует, как и не было. По рассказам, вроде из Калининграда, но там человек с таким именем, фамилией и отчеством не значится. Пробовали фоторобот нарисовать — такая каракатица получилась — стыдно куда-то посылать.
— Да уж, проблемы, — вздохнул Данич. — Неужели никаких дембельских фотографий? Доски почета, альбомы истории части?
— Ничего, — мотнул головой Рзаев. — Чертовщина какая-то! Хотя, дело понятное.
— По службе характеризуется положительно. Знающий, исполнительный, никаких залетов, и в то же время, как это у вас называется, — милиционер начал усиленно рыться в памяти, — куркуль.
— Это не у нас. Это у хохлов, — рассмеялся Данич. — Но смысл, понятен. Ладно, с этим, покуда, закончим, давай свою “каракатицу”, отдадим ее прапорщику Голушко, может, он как-то подправит. Хотя, видел-то он его, от силы, минут пять, если вообще видел. — Полковник достал из пачки сигарету и начал медленно крутить ее между пальцами. — Никак не могу отвыкнуть, — пояснил он. — Хорошо. С водителем мало-мальски разобрались. Надеюсь, с красной “копейкой” особых проблем нет?
— Да, как сказать? — Шамиль задумчиво поднял руку, разведя пальцы так, как будто собирался произнести тост. — С машиной проблем нет. И она, и “Урал”, числятся в угоне. Но сама картина преступления совсем странная.
— Давай, рассказывай. — За две недели до похищения боеголовок автомобиль остановили четверо неизвестных, судя по описанию, чеченцы из отряда Ризвана Санаева…
— Кого? — переспросил Данич.
— Ризвана Санаева, — повторил милиционер.
— Ну-ка, ну-ка, поподробнее.
— Да я тут особо подробно ничего рассказать не могу. Полевой командир, храбрый, авторитетный, других тут и не держат.
— А подробности?
— Я его для этого слишком плохо знаю, — замялся джигит.
— Погоди, — удивленно посмотрел на него полковник. — Ты хочешь сказать, что знаешь его лично?
— Ну, не то, чтобы знаю, — неуверенно развел руками Рзаев, — встречались.
— Ну-ка, ну-ка, орел ты мой, поведай мне о своих встречах! — от возбуждения Данич сунул в рот полувысыпавшуюся сигарету и, чиркнув зажигалкой, выругался, — А, черт!
— Да что рассказывать-то?! Года до девяностого Санаев служил в милиции. Доводилось несколько раз встречаться на “Динамовских” соревнованиях по стрельбе…
— Что, хорошо стреляет?
— Он-то? Виртуоз! В Афгане снайпером был. Вся грудь в наградах.
— Поня-атненько, — протянул Данич. — Слушай, друг, а не мог этот твой стрелок быть, скажем, в отряде Артиста?
— Да кто его знает? Я его то ли с восемьдесят девятого, то ли с девяностого года не видел. Он из милиции ушел, вроде бы пристроился в какую-то фирму, но это по слухам.
— Восемьдесят девятый — девяностый, — задумчиво повторил полковник. — Оч-чень может быть. По срокам вполне получается. — Он немного помолчал, думая о чем-то своем. Бывший милиционер… Занятное кино. Предположим, что этот самый Санаев машину угнал специально для того, что бы поставить на дороге маячок. Машина-то никакая, искать ее толком никто не будет. Недели через две, точно, забудут. Если так, то факт, что Санаев и Артист работают в одной упряжке можно считать доказанным. В таком случае, вполне вероятно, что и перегрузку с вертолета в спецвагон организовывал он же. Следовательно, боеголовки где-нибудь тут, поблизости могут быть прикопаны.