«Не знаю», — пробормотала она. «Он был весь в камуфляже. Трава и сорняки».
«Что? Маскировочный костюм?» — спросил Эйри. Много лет назад он показывал ей фотографии, на которых были запечатлены методы охоты шотландских масок в Хайленде.
Они петляли среди окружающей растительности, настолько идеально сливаясь с пейзажем, что могли подобраться к добыче настолько близко, что почти дотронулись бы до нее.
«Да!» — с подозрительным нетерпением подхватила Эдит. «У него был маскировочный костюм».
«Видел ли ты много десятиконечных оленей, величественно бродящих по Ортон-Скару?» — насмешливо спросил Эйри и снова отвернулся.
«Он смотрел не в ту сторону. Он смотрел вниз, в долину, в сторону деревни, к её дому», — проворчала Эдит.
Эйри смотрел на нее еще мгновение, понимая, что чем больше он медлит, тем в большую беду вляпается.
Но если Эдит что-то видела , это могло сыграть ему на руку. Он мог бы утверждать, что следовал зацепке, догадке. Проблема была в том, что если это окажется всего лишь очередной историей девушки, он будет выглядеть вдвойне глупо, повторяя её.
Да и во что там стрелять-то было? Серьёзного браконьера там, конечно, ничего интересного.
Черт побери …
«Ты, должно быть, считаешь меня полным идиотом, раз я верю в эту сказку», — прорычал он, злясь не меньше на себя за то, что поверил ей, пусть даже и ненадолго. Палец ткнул меня в очередной раз, предостерегая. «Просто держи рот на замке».
Заткнись и ничего не говори, ладно? Хотя бы с этим ты справишься . Он бросил на неё последний презрительный взгляд, прежде чем направиться к двери.
«Во всяком случае, мне никогда не удавалось сказать что-то стоящее, к чему стоило бы прислушаться».
"Но-"
«Перестань, Эдит», — Эйри не оглядывался, но раздражение сделало его голос резким. «Хотя бы раз проявил ко мне уважение и запомни, что я сказал, ладно?» И он с грохотом вылетел из дома.
Только когда он снова вырулил на «Фокусе» на узкую улочку, он в гневе понял, что так и не спросил Эдит, чем она занималась.
Что же она делала там, в поле, в такой ранний час, с заряженным АК-47? Каковы бы ни были её первоначальные планы, собака в них не входила.
А тот факт, что ладони Джима Эйри внезапно стали липкими на жестком пластике руля, имел мало общего ни со скоростью, с которой он ехал, ни с перспективой получить нагоняй от какого-нибудь зарвавшегося детектива, когда он доберется до места назначения.
7
Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!
Эдит Эйри плюхнулась на односпальную кровать в своей убогой маленькой спальне в задней части дома и прислушалась к резкому звуку двигателя патрульной машины, затихающему вдали.
Когда она утром вышла из дома, всё казалось таким ясным: что ей нужно сделать, как она это сделает. Дом той коровы казался идеальным местом, чтобы покончить со всем этим. Она представила, как Анджела Инглис, услышав выстрел, выбегает и находит бледное изящное тело Эдит на лужайке. О, эти угрызения совести, эти вопли!
Взять АК из незаконной коллекции отца было идеальным актом неповиновения. Он мог бы и дальше обращаться с ней как с ребёнком, но это научило бы его относиться к ней серьёзно!
Но реальность никогда не соответствовала образам в голове Эдит. Она была так поглощена планированием собственной гибели, что не задумывалась о самом поступке. Это было похоже на старые чёрно-белые военные фильмы, которые её мать смотрела по вечерам: украсть ключ, сделать копию и вернуть оригинал, спланировать маршрут через поля так, чтобы её не заметили.
Она была трагической героиней, воображающей себя в длинной черной казачьей шубе и меховой шапке, встречающейся со своим знакомым в одиноком лесу или заброшенной церкви.
принять на себя опасную одностороннюю миссию.
Только всё пошло не совсем так, как она планировала. Никогда не получалось, с грустью подумала она. Услышав испуганные крики ягнят и увидев, как собака мечется, она успела лишь на мгновение почувствовать облегчение от того, что ей всё-таки не придётся через это проходить.
Но даже когда она навела прицел — когда какая-то часть ее мозга учла направление бега собаки, то, как ветер колыхал траву, небольшой подъем, — другая часть узнала Бена и знала, что придется несладко.
И она сбежала. Отказалась от своего тщательно продуманного плана и сбежала, как трусиха, надеясь, что ей удастся вернуться домой и вернуть пистолет, чтобы никто не заметил.
Следовало знать, что мне так не повезет.
Горячие слёзы текли по её впалым щекам. Они затмевали старые киноафишы и детский узор обоев вокруг окна в дальнем конце комнаты. Она знала, что вспышка гнева отца — это только начало. Она не ожидала, что окажется рядом и за что-то ответит.