«Если бы он брился в последние несколько недель, загар был бы неровным», — она выпрямилась. «И он стал крупнее в целом — выше, тяжелее. Это не он».
«Отлично», — услышала она бормотание Ника. «Итак, число жертв снова возросло».
«И это может повториться. В стене видны два отчётливых пулевых отверстия.
Вот здесь и вот здесь». Она указала на одну пулю, окружённую кровью и костью, и на вторую за стулом. «Судя по количеству крови, я бы предположила, что это вторая жертва огнестрельного ранения. На данном этапе я не могу сказать калибр, но пуля достаточно большая, чтобы пробить насквозь — как мебель, так и плоть. Возможно, придётся снести половину стены, чтобы извлечь пули».
«Это был АК», — сказал Ник.
« Мы не можем делать предположения, даже если думаем , что Эдит приняла именно это».
«Ладно, а что насчет этого?» Он кивнул на штурмовую винтовку, наполовину засунутую под обивку дивана.
Печальным знаком времени, подумала Грейс, было то, что она без труда узнала характерный изогнутый магазин АК-47. Она уже не в первый раз натыкалась на него на месте преступления. Он потянулся к нему.
«Не надо», — быстро сказала она. «По крайней мере, пока я не сфотографирую. Я принесу своё оборудование снаружи».
105
Взгляд Эдит Эйри был прикован к открытой двери в коровник, изображение накладывалось на миллиметровые линии сетки прицела Унертла.
Ей удалось пронести «Барретт» всего на шестьсот метров от двора фермы, вверх по покатому полю, возвышавшемуся позади нее, прежде чем она услышала хриплое приближение двигателя, мчащегося на большой скорости, и ей пришлось укрыться в небольшой роще деревьев.
Роща находилась примерно на полпути к вершине холма, и она поняла, что это будет идеальным укрытием для установки ружья так, как она видела у Патрика.
Теперь, лежа позади него, копируя его позу, она чувствовала себя сильной и всепобеждающей.
Отсюда ей открывался беспрепятственный вид на фасад коровника, расположенный в узком проёме между фермерским домом с одной стороны и стеной амбара с другой. Она надеялась оторваться подальше, чтобы воспользоваться мощью и дальностью стрельбы «Барретта», но для первого раза и этого было достаточно.
«С практикой у меня станет получаться лучше», — подумала она, и эта мысль согрела ее сердце.
Пистолет оказался гораздо тяжелее, чем она ожидала. Патрик всегда старался, чтобы это выглядело так легко. Она взяла и его маскировочный костюм, как трофей, и потащила его с собой на холм, шатаясь под своей неуклюжей ношей. К тому времени, как она…
Добравшись до безопасного места среди деревьев, она почувствовала головокружение от напряжения и восторга.
Она выбрала окольный путь к своему нынешнему местоположению, следуя вдоль живой изгороди, которая шла слева от неё, поэтому на какое-то время ей был закрыт обзор двора. Наконец она добралась до нужной позиции и увидела, как четверо мужчин садятся в тёмно-красный «Дискавери». Машина быстро описала круг и уехала.
Патрик!
Эдит горько переживала упущенную возможность, злясь, что они уехали, прежде чем она успела подготовиться. Но прошло совсем немного времени, всего несколько минут, прежде чем она услышала, как другая машина набирает скорость по фермерской дороге, и мельком увидела, как она въезжает во двор. Спустя несколько мгновений двое из тех, кого она больше всего хотела увидеть в прицел снайперской винтовки, попали в кадр.
Она расправила под собой маскировочный костюм и заняла позицию за пистолетом. Сосредоточившись на дыхании, она внезапно ощутила сомнение. Не в том, что собиралась сделать, а в собственной готовности.
Она смутилась и поняла, что не отрегулировала прицел на такое расстояние.
Она не рассчитала направление и скорость ветра, разницу высот. Её собственный маленький 22-й калибр не был способен стрелять на такую дальность, и она не была уверена, насколько важно учитывать снижение траектории пули при стрельбе из такого мощного оружия, как «Барретт». Будет ли это иметь значение, если цель окажется так близко?
И пока она колебалась, она наблюдала, как парочка с насмешкой задержалась у двери, наклонилась, чтобы рассмотреть что-то около старого поилки, а затем исчезла внутри.
Проклятие!
На мгновение она сникла, чувствуя себя побежденной, позволяя слезам жалости к себе навернуться на глаза, но тут же смахнула их и упрямо стиснула зубы.
Людмила Павличенко не сдалась так просто. Судя по тому, что Эдит помнила из рассказов об этой украинской снайперше, она уже была метким стрелком, когда добровольно пошла воевать после нацистского вторжения в 1941 году. Древняя история.