– Сколько всего городов будет в туре? – своим вопросом отец нарушает чуть затянувшуюся паузу за семейным столом.
– Не помню, – я в ответ качаю головой. – К тому же, еще не все города утверждены. Окончательный график будет только через неделю.
– Но предварительно около тридцати, – говорит Карина. Я чувствую, что она тоже не слишком хочет вести этот диалог, но поддерживает его так же вынужденно, как и я, чтобы не давать никому поводов задуматься, что между нами что-то не так. – Плюс в Москве будет два шоу: в начале и в конце. А самым последним Калининград поставлен, кажется...
– Точно, – я киваю в подтверждение ее слов.
– Довольно-таки напряженно, – говорит отец.
– Да нет, – я отмахиваюсь. – Будут перерывы по два-три дня. Иногда даже больше. Успеем не только спокойно переместиться из одного города в другой, но и нормально отдохнуть.
– И развлечься тоже.
– Да мы уже сто раз ездили турами по этим городам, – я усмехаюсь. – И ничего нового там не появилось, скорей всего. Максимум – можно несколько раз выбраться в бар да по набережным погулять, где они есть.
– Это тоже хорошо. Тем более, вы же поедете не одни, а с командой. Сколько всего будет человек?
Я пожимаю плечами, и тут опять вступает Карина. Она явно лучше меня разбирается в логистике, графиках и списках:
– Кроме нас, еще восемь танцоров, – говорит она. – Плюс три техника: свет, звук, декорации. Всего тринадцать человек в команде. Но они все тоже давно с нами и вряд ли захотят пойти в какие-нибудь музеи или типа того...
– Значит, у вас будет трип по барам, – посмеивается отец. – Только не пейте слишком много: вам еще танцевать!
Ох, блять, знали бы вы, как я сейчас хочу напиться...
Мама и Полина приносят для всех ароматное и безумно вкусное жаркое с картофелем, грибами и мясом, и ужин продолжается в неторопливом темпе, за смехом и болтовней. Некоторое время все идет совершенно идеально, а потом я совершаю никому из нас не нужный финт. Сам не зная зачем, я вдруг обращаюсь к Шурику:
– А как у тебя дела на работе, Александр? Ты ведь не из нашей танцевальной тусовки, тебе вообще интересно слушать про тур и наши путешествия по России? Карина не замучила тебя рассказами про то, как нам не удается один современный танец с любовным сюжетом?
Шурик поднимает на меня светлые глаза и чуть щурится, как будто чувствует исходящие от меня опасность и презрение. Или мне так только кажется, и на самом деле он совершенно спокоен и ни о чем не подозревает? Родители и Полина, по крайней мере, явно не замечают ничего странного, только посмеиваясь над моими вопросами. С Кариной все ясно: она на иголках, как и я сам. Я ловлю ее взгляд – укоризненный, умоляющий, ненавидящий. Как же она хороша... Слишком хороша. Еще немного – и я рискую оказаться за семейным столом с каменным стояком...
Чтобы избежать этого, я снова перевожу взгляд на жениха своей сестры, а он как раз открывает рот, чтобы ответить мне:
– Я работаю в банке, брат, ты же знаешь, у нас один день похож на другой. Рутинные будни в окружении компьютеров и бумаг.
– Печально, – фыркаю я насмешливо, но Шурик продолжает:
– Именно поэтому жизнь и дело Карины – вдохновение для меня.
– Это так мило! – восторженно восклицает Полина, а у меня аж зубы сводит от этой милоты:
– Неужели!
– Когда она репетирует дома сложные связки, или просто танцует для меня, или рассказывает сюжеты новых танцев, я чувствую себя самым счастливым мужчиной на свете, – говорит Шурик. – Не просто же так я решил жениться на твоей сестре. Она – мое солнце, – он наклоняется к Карине и целует ее в висок. Полина и родители улыбаются, говорят что-то трогательное, но я вижу в этот момент только несчастное лицо своей сестры: она краснеет от стыда и вот-вот разревется. Я понимаю, что перегнул палку, желая подшутить над ними обоими, и собираюсь было немедленно перевести разговор на другую тему, но тут Карина вдруг сама просит:
– Мы можем выйти на несколько минут в другую комнату, Влад? – в ее глазах стоит мольба. – Хочу с тобой поговорить.