Кайн посмотрел на девушку, казалось, что все сегодня играет против него. Увидев кровь, он сделала глубокий вдох, но в лице не изменился. Фэйт крупно повезло, что вампир сыт, а не наполнен жаждой, как с утра. Иначе, мужчина не смог бы сдержать себя, а знахарка была бы обречена.
Вампир выругался себе под нос и подошёл к девушке, хватая её за ногу.
— Какая же ты беспомощная.
Кайн сам убирал осколки, вырывая их из тела Фэйт. Кровь девушки не переставала манить, её аромат сводил с ума, разжигая в нем желание, но Кайну удавалось это желание подавить.
Как только осколков не осталось, вампир провел языком по своим пальцам, а потом по порезам Фэйт. Раны на глазах стали затягиваться. Один из приятных бонусов, которые ты приобретаешь, пробыв вампиром довольно долго.
Знахарка ощутила, что боль постепенно ушла, что не могло её не удивить.
— Спасибо,— поблагодарила девушка.
— Прими ванную, дышать нечем, — проигнорировав благодарность, сказал мужчина.
Конечно, он имел в виду запах крови, который душил его в закрытом помещении и заставлял испытывать разные противоречивые чувства.
Фэйт ушла в ванную комнату, привела себя в порядок и в том числе смысла с себя чужую кровь, разодрав до красноты собственную кожу. Ей не хотелось, чтобы хоть след остался. Пусть он будет лишь в мерзких воспоминаниях.
Знахарка сменила одежду, а прежняя отправилась на помойку. Теперь Фэйт надела бордовое платье, сделанное из бархата. Дорогой материал, который обычно не по карману знахарке, но один раз всё же удалось его достать. Была одна чудесная ярмарка, на которую съехалось много торговцев, продавая ткани, украшения и всякие диковины по приятной цене. Тогда Фэйт смогла выхватить два мотка бархата: черный и бордовый. А после сшить из них два прекрасных платья, таких мягких и нежных к телу. С длинными обтягивающими рукавами и квадратным вырезом на груди.
Знахарка почти все делала для себя сама. Шила одежду, делала украшения. У нее никогда не было дорогих безделушек, пожалуй, за исключением одного серебряного креста с маленьким рубином. Его оставила Фэйт мать, прежде чем скоропостижно скончаться. Знахарка до сих пор не знает подробностей её кончины, отец не желал распространяться об этом, а позже и сам отдал Богу душу.
Фэйт застегнула на шеи бархотку с белой бусинкой, а в ушах красовались серьги из перьев ворона.
— Не так уж и плохо, — заключила девушка.
Вскоре они навсегда покинули постоялый двор, и Кайн повел Фэйт куда-то по городу. Она не знала его планов, но постепенно отходя от утреннего шока, всё же поинтересовалась:
— Куда мы направляемся?
— Навестить одну мою старую подругу, — Кайн ухмыльнулся.
— Подругу? Ты что-то недоговариваешь, — сказала Фэйт, ей не нравился этот странный блеск в глазах вампира.
Мужчина бросил взгляд на девушку, помолчал несколько секунд. Он решил, что рассказать о ближайших планах Фэйт — никак ему не повредит. Девчонка все равно ничего не сможет сделать, даже если очень захочет.
— Мне нужно убить одну важную особу. Видишь ли, дорогуша, вчера была необычная ночь. Я не просто так привел нас в город именно сейчас.
Знахарка вздрогнула, когда услышала об убийстве. Она не хотела способствовать чьей-то смерти, неужели, Кайн заставит её смотреть на всё это? Или, спаси Создатель, заставит учувствовать!
— Кто она? Почему ты хочешь убить её? — с трудом проглотив ком в горле, спросила девушка.
— Хранительница священного первородного пламени, — он пожал плечами.
— Что?! — вскрикнула знахарка и притормозила. — Ты говоришь об Аве Марии? Черт возьми, ты хочешь убить Аве Марию?!
Кайн остановился и толкнул Фэйт в сторону, подальше от любопытных ушей.
— Что ты разоралась?! — шикнул вампир. — Да, сегодня я убью Аве Марию. Ибо мне нужно её сердце, наполненное истинной силой пламени. Твоё мнение меня не интересует. Сегодня ночью Аве Мария дала священный обет, так называемые — Слёзы отрицания. Ежегодный обет, который помогает пламени в её сердце не угаснуть, но на сутки, всего на сутки наша святая пиромантка становится слабее, намного слабее. И тут я заберу у неё всё. В любой другой день эта женщина убила бы меня на месте. Даже меня, не успел бы и ручкой махнуть!