В уголке оставленного им дивана пиликнул коммуникатор. Приподняв брови, Герден подхватил аппарат и тут же улыбнулся.
– Не-ет… Не сплю. Некому рассказать старую сказку и надеть на мои озябшие ноги ношеные шерстяные носочки. А кто это там хихикает? Неужели Ханна сошла с ума? Ах, это Лина! Ты решил узнать со слов Дена, насколько приятно с женщиной в постели? Что? Лучше бы сам попробовал. Ах, работа… Рочен, чем вы там втроем занимаетесь? Вернее, что пьете? Брусничный морс? Тогда скажи, что им запиваете. Ах, учите Дена отвечать на каверзные вопросы? Включи громкую связь. Ден! Не слушай этих Рейво. Один всю жизнь зубрил медицину, другая еле закончила школу. Скажи, чему они тебя научат? Ах, ставить клизмы и показывать зубы? Рочен, ты не прав. Правитель должен уметь влюбить в себя публику. Лина! Научи своего мужа искусству обольщения. Нет, части тела показывать не надо. Целомудренный брат этого не поймет. Ох, я сейчас приеду и разгоню вашу веселящуюся компанию! Ах, уже идете спать? Тогда молодоженам – не увлекаться, а Рочену – спокойной ночи без эротических снов.
Герден с улыбкой нажал отбой. На сердце стало тепло и хорошо. А еще захотелось забраться под мягкое одеяло и закрыть глаза. Когда Рочен был рядом, ему не снились ужасы прошлого… Быть может, и сейчас ночь пройдет спокойно?
В доме наместника доктор появился чуть свет, разбудив недавно заснувшую Ханну и старую служанку, преданную своему господину.
– Завтракать будете? – Спросила пожилая дама.
– Нет. Благодарю. – Улыбнулся доктор. – Брусничный отвар до сих пор плещется в желудке. Ханна, расскажи, как прошла ночь.
– Господин Лайсин много потел, и мы почти каждый час меняли простыни. Доктор ставил капельницы.
– Хорошо. – Рочен первым, шагая через ступень, взбежал по лестнице на второй этаж и, подождав запыхавшуюся Ханну, открыл дверь в спальню.
– Почему тут снова жарко? Кажется, я дал четкие указания. Ханна, открой форточку. Не волнуйся, он не простудится. Находясь в такой парилке, трудно дышать. Понимаешь, что ты создала дополнительную нагрузку на легкие? Отодвинь портьеры и зажги свет.
Обе женщины бросились выполнять поручения доктора.
– Теперь, дамы, принесите мне чистые впитывающие простыни и полотенца. А потом можете идти спать. Когда понадобитесь, разбужу.
– Но, может…
– Я не справлюсь? – Приподнял бровь Рочен. – Ханна, во мне почти два метра роста и под сто килограмм веса. А еще у меня крепкие мышцы. Хочешь пощупать?
Молодая женщина покраснела.
– Иди и не мешай мне работать.
Вскоре Ханна принесла чистые простыни, а Рочен быстро и умело их поменял. А потом, приготовив новый раствор, поставил капельницу.
Когда он закрыл легким покрывалом тело друга детства, почему-то снова защемило сердце. Лайсин был таким худым! Руки и ноги напоминали тонкие ветки с выпирающими буграми суставов. Но кожа, в отличие от вчерашнего дня, уже была розовой.
– Давай, парень, возвращайся к жизни. – Тихо сказал Рочен. – Ты еще молод, чтобы уходить за грань. Тебя любит чудесная женщина, готовая забыть себя ради такого эгоиста, как ты. Но знаешь, я этому рад. Отдав тебя в надежные руки, я стану окончательно свободным. Детство – глупая штука. Самые сильные чувства и самые горькие обиды, которые мы помним всю жизнь – родом из детства. И, если честно, мне надоело таскать в себе этот груз, мешающий смотреть по сторонам.
Лайсин, словно услышав его слова, повернул голову и вздохнул. На коже мелким бисером выступил пот. Но не мутный и дурно пахнущий, как вчера, а почти прозрачный.
– Удивительно, но ты справляешься быстрей, чем я ожидал. – Покачал головой доктор. – Пожалуй, пора наполнить для тебя ванну.
Где-то через пару часов пропотевший и вымытый Лайсин снова лежал в своей кровати и спокойно дышал, как человек, спящий здоровым сном. Рочен уже хотел отправиться на поиски кухни, чтобы сделать себе кофе с бутербродом, но тут у него запищал коммуникатор.
– Привет, малыш! – Тихо сказал он. – Как ты? Не малыш? Тогда почему в голосе слезы? Ах, это мне так кажется? Когда приеду? Постараюсь вылететь в ночь. На крайний случай, завтра утром. Нет, не останусь. Не ори мне в ухо, оглушишь. Да, и я тебя. Честно-пречестно. Нет, ждать меня не надо. Не знаю, во сколько. Сначала отвезу Его Величество, а потом – сразу домой. Нет, звонить не стану, вдруг будет слишком поздно. Не надо встречать, надо спать. Что-нибудь привезти из Сенко? А что? Тут, кроме снега, ничего нет. Не выдумывай. Да. И я соскучился. Все, малыш, до встречи. Конечно, не малыш… – Усмехнулся Рочен, убирая аппарат в карман.
– Рочен… – Раздался с кровати еле слышный голос Лайсина. – С кем ты говоришь?