День, проведенный в Марли, оказался для короля исключительно приятным. Сначала он наблюдал за заключительным этапом установки огромной машины, шедевра инженерной мысли того времени, которая предназначалась для того, чтобы подавать в акведук воду из Сены. Акведук должен был снабжать водой его новый замок, а также фонтаны в Кланьи и Версале. Однако в будущем этого могло оказаться недостаточно, и королю в голову пришла еще одна идея возможного источника водоснабжения. Поразмыслив как следует, он решил обсудить со своими инженерами этот план позднее, а пока ему предстояло произвести осмотр здания, которое сооружалось на высшей точке площади, имевшей форму подковы. Слева и справа от этого здания уже было построено двенадцать павильонов — шесть с каждой стороны. Одиннадцать предназначались для размещения двух супружеских пар в каждом, а в двенадцатом предполагалось устроить роскошные бани.
Когда король размашистыми, широкими шагами обходил строительство, по-хозяйски вникая во все подробности, до его острого слуха донеслись разговоры вельмож. Они поняли, что ввиду ограниченного количества мест в Марли получить туда приглашение будет делом чрезвычайно трудным и тем более желанным, поскольку попавшие в число гостей смогут с полным на то основанием причислить себя к касте избранных. Во второй раз за последние несколько часов губы Людовика расплылись в довольной улыбке. Именно в этом месте он намеревался три раза в год отдыхать, наслаждаясь обществом самых близких соратников и друзей. Свободные павильоны будут отданы в распоряжение тех придворных, которые своей верностью и усердием в исполнении королевских поручений заслужат эту награду. Улыбка короля стала еще шире, и с его губ чуть было не сорвался смешок: это будет напоминать сцену кормления рыжих королевских сеттеров. Он уже представлял, как эта герцоги и графы будут ходить перед ним на задних лапках в надежде на приглашение в Марли. Как легко можно будет манипулировать ими!..
Было уже поздно, когда монарх вернулся в Версаль, однако он вовремя успел к традиционному публичному ужину. К нему присоединились дамы, и, усевшись в свое обшитое красной парчой кресло, Людовик по привычке зорким взглядом обвел всех присутствующих и запомнил имена тех, кого не было — лентяев, пренебрегающих своим священным долгом засвидетельствовать почтение их суверену. Им никогда не дождаться приглашения в Марли.
Он снял салфетку с золотой шкатулки, стоявшей перед ним, и, подняв крышку с красивым чеканным орнаментом, достал оттуда ложку. Рядом лежали нож и вилка. Это было знаком для дам сделать то же самое. Отведав супа, он устремил взгляд через весь зал на кучу простолюдинов, которые стояли несколько поодаль от знати в пышных нарядах. У него шевельнулась озорная мысль. Выражение этих честных, простодушных лиц было всегда одним и тем же: они глазели на него так же завороженно, как дети смотрят на диких зверей в вольерах парка во время их кормления. Торговки веерами среди них не было, да и с какой стати она должна здесь находиться? Однако было бы приятно снова увидеть ее симпатичное лицо в конце этого дня.
Жак не был послан на войну, как того опасалась Сюзанна. Его пока оставили при дворе. Поэтому супруги Фресней продолжали время от времени навещать детей в Орлеане, присутствовали на всех праздниках и балах в Версале и регулярно устраивали приемы в своем парижском особняке. Огюстен и Маргарита частенько заезжали к ним на обед или ужин после посещения спектакля в Комеди Франсез. При этом Маргарите бросилась в глаза одна особенность: в облике Сюзанны начала ощущаться какая-то внутренняя напряженность. Ее лицо похудело и осунулось, скулы заострились, а бархатные глаза светились лихорадочным блеском, какой бывает у преследуемого существа. Не имея возможности обсудить с кем-либо эти перемены (и уже меньше всего можно было говорить на эту тему с Огюстеном), Маргарита пришла к выводу, что Сюзанну сжигает неудовлетворенная любовная страсть к Огюстену, принявшая вид настоящей болезни. Проникшись жалостью к Сюзанне, она пыталась найти способ облегчить ее страдания, и самый простой выход из создавшегося положения был очевиден: следовало сократить до минимума их встречи.