— Нам опять придется обедать у Фреснеев в воскресенье? — спросила она однажды, когда Огюстен принял приглашение Жака в ее отсутствие от имени их обоих. — Было бы куда приятнее, если бы мы просто поехали куда-нибудь на пикник вдвоем и насладились природой, пока не кончилось лето.
Огюстен недовольно нахмурился:
— Почему ты в последнее время все чаще стала изобретать предлоги, чтобы не ездить к ним в дом или, наоборот, возражаешь против их приезда сюда? Я уже принял это приглашение на воскресенье, и будет крайне неучтиво, если мы вдруг возьмем и откажемся в самый последний момент.
— Но дело вовсе не в этом! Просто я обожаю пикники, когда мы остаемся наедине с травой, цветами, небом и деревьями, и никто нам не мешает…
Огюстену всегда было очень неприятно отказывать в чем-либо Маргарите, поэтому он обнял ее и тесно прижал к себе.
— Хорошо. Мы отправимся на пикник завтра утром. Все будет, как и раньше, но при одном условии…
— Каком же?
— Ты не будешь все время держать меня на поводке.
Маргарита засмеялась:
— Хорошо! Теперь можешь меня поцеловать!
Он схватил ее за талию обеими руками и приподнял в воздух.
— И ты думаешь, что этого достаточно? Ты постоянно подвергаешь меня адским пыткам. Я же умираю от желания!
Возможность размолвки была ликвидирована в самом зародыше, но Маргарита сделала для себя вывод, что ей не стоит больше пытаться ограничивать встречи Огюстена с друзьями. Она вошла в его жизнь совсем недавно, в то время как общение с ними имело глубокие корни. И как бы ни было досадно, здесь она должна была уступить. Оставалось еще одно невыясненное обстоятельство, продолжавшее смущать Маргариту, — тайная дверь в Шато Сатори. Пришло время, подумала она, сказать Огюстену о том, что существование этой двери не является для нее секретом.
Маргарита решилась начать этот разговор, когда они вместе возвращались из библиотеки, где она выбирала себе книги с помощью Огюстена. Как только они оказались в зале, где скрывалась эта дверь, Маргарита остановилась и повернулась лицом к Огюстену, обеими руками прижав к груди книгу.
— Я бы не задумываясь доверила тебе свою жизнь, — начала она заранее продуманную речь. — А ты, ты доверил бы мне свою?
— Я не пойму, к чему ты клонишь? — спросил Огюстен, чрезвычайно изумленный. — Ты же знаешь мой ответ.
— Ну что ж, тогда, я думаю, ты должен без утайки рассказать мне, зачем нужна потайная дверь в этой комнате. В свой первый приезд я была в смежной гостиной, когда ты и барон Пикард вышли оттуда.
Признание Маргариты заметно ошеломило Огюстена, однако он быстро овладел собой и, пожав плечами, ответил:
— Во многих домах существуют потайные двери. Версаль буквально нашпигован ими.
— А куда ведет твоя дверь? Что там, за нею? Комната или коридор?
— Сейчас ты все увидишь. — Огюстен вернулся к двери зала и запер ее, чтобы ненароком не вошел кто-нибудь посторонний. Затем, подойдя к камину, повернул часть резного орнамента над каминной доской, и там, где меньше всего этого можно было ожидать — в углу комнаты — медленно открылась дверь. Маргарита несколько раз ради забавы пыталась найти ее, но терпела неудачу. Запалив свечу от канделябра в зале, Огюстен ступил в зиявший проем в стене, где глазам последовавшей за ним Маргариты предстала еще одна, более массивная дверь. Он открыл ее ключом, и за ней оказалась комната сравнительно небольших размеров, где повсюду лежали стопки бумаг, перевязанные бечевкой или переплетенные в кожу. У стены стояло несколько крепких, окованных железом сундуков, в каких купцы обычно хранят деньги и драгоценности. Посередине находился стол с двумя стульями. На столе валялось несколько свечей. На одной стене висело около дюжины шпаг и сабель, а на другой — столько же мушкетов.
— Я храню здесь документы нашей семьи и другие важные бумаги, — объяснил Огюстен. — В Мануаре есть точно такой же тайник, где мои предки надежно прятали наши семейные сокровища в смутные времена войн и междоусобиц. Мне следовало раньше рассказать тебе об этой комнате.
— Ты удовлетворил мое любопытство, — с улыбкой произнесла она.
— Но почему ты не спросила меня раньше?
— Мне нужно было знать наверняка, доверяешь ты мне или нет.
Огюстен ласково взъерошил ей волосы:
— Неужели у тебя могли быть какие-то сомнения на этот счет?