— Значит, вы по-прежнему считаете Андрея Шермана своим другом?
— Да, и хочу за него поквитаться.
— Хорошо, а враг-то кто?
— Это тот, кто его убил. Антуан Энгельманн-Ферреро. И, похоже, именно ангелок Энгельманн присвоил ваш правый глаз.
Увы, Дидрихс безнадежно много знает.
— И почему именно Энгельманн присвоил мой глаз, а не кто-нибудь другой?
— Я знаю его почерк. У нас когда-то были связи по профессиональной линии. — весомо сообщила госпожа Дидрихс.
— А почему вы считаете, что Энгельманн виноват в смерти Шермана?
— Они играли на одном поле. И я знаю, что Энгельманн не станет церемониться с опасным по его мнению человеком, особенно если человек из какой-нибудь недоразвитой страны.
— Ну и с чего вы решили, фрау Дидрихс, что я тут появился и стал мудилой-мучеником из-за Андрея Шермана?
— Вы закончите наконец с этим блиц-опросом, герр Шрагин? Да потому что вас послала Рита. Или потому что вы с Шерманом оба из Одессы. У вас обоих какой-то смешной акцент… Ну, еще вопросики имеются в загашнике?
— Да, то есть нет.
«Все равно вывернется», подумал он.
— А теперь, сказала Даша, — мы выпьем на брудершафт и перейдем на ты.
Как раз и стюардесса плеснула в пластиковые бокалы красного винца.
Поцелуй у госпожи Дидрихс оказался сдержанным, но Шрагина все равно пробрало. Как будто не винца бордосского пригубил, а «съел» сто грамм водки.
Даша направила хитрый взгляд своим миндалевидным глазом, оценила поцелуйный эффект и сказала:
— Теперь рассказывай ты.
Почему нет? Почему бы не рассказать, не открыться почти во всем этой женщине, полной разных достоинств — ведь и красивая, и умная, и спортивная, и полиции не боится. Собственно и поделиться-то больше не с кем.
Вот Шрагин и поделился.
— Рита в своем репертуаре, — подытожила на свой лад госпожа Дидрихс, но от дальнейших комментариев отказалась.
Одесса была далеко не та, что тридцать лет назад.
Шрагин оказался в чужом городе, где своими осталось только несколько могил. Можно было утешиться лишь тем, что светлые умы, гуманные и либеральные, назовут все это прогрессом…
А можно было отдаться работе — выслеживанию Кураева, хотя, по большому счету Шрагин не знал, то ли он идет по следу киднеппера, то ли с точностью наоборот.
Фирма «Свистецкий энд органс», не смотря на смешное название, находилась на острие прогресса, и занималась там, конечно же, био — и компьютерными технологиями. Так, по крайней мере, значилось на рекламной странице фирмы в Интернете.
А еще Свистецкий ввиду избытка сил и средств был генеральным спонсором международной практической конференции с вдохновляющим названием «Шелковый путь против имперского гнета».
Даша позвонила по указанному организаторами конференции контактному телефону.
— Я представляю биотехнологическую фирму «Чайна Стресс Фэрмэси» из Гонгконга.
В ответ через включенный динамик послышался нежный голос безграмотной девы.
— А что это? Что за чай такой, его в магазине продают?
— Не чай, а Китай, точнее Гонконг. Какой же шелковый путь без Китая? Червяки-шелкопряды у нас же проживают, — заобъясняла Даша.
Наконец вместо нежноголосой «хотлайнщицы» трубку взял некто солидный с серьезными интонациями и, что говорится, представительным баритоном. И, конечно же, этот баритон запел в правильной тональности.
— Ниньхао, дорогие китайские друзья. Мы очень рады гостям из Поднебесной. Но как вы понимаете, наша конференция носит практический характер. Так что взнос для участников составляет порядка тысячи долларов, для учредителей — три тысячи долларов. Желаете войти в состав учредителей?
— А кто еще в этом составе? — попробовала уточнить Даша.
Состав, конечно же, разглашению не подлежал.
— Эта тема скорее для личной встречи, — отрезал баритон, переходя на бас.
На этом, собственно, темы для телефоного общения иссякли.
— До встречи на высшем уровне остался час, — сказала Даша Сергею, — И ничто не соединит наши страны лучше, чем…
— Межнациональные браки, — предположил Шрагин.
— Какой же ты, дуралей, право. — сказала Даша обидные слова совершенно необидным голосом. — Ничто их не соединит, лучше чем маленький цветной принтер, который я вожу с собой в ридикюле.
— Будем деньги печатать? — еще более оживился Сережа. — Эту самую тысячу долларов.
— Опять не угадал, просто поразительно. Такое впечатление, что ты всю жизнь провел в Носопаткино. Мы будем печатать красивые визитки.
— Про то, что мы из этого самого Гонконга?
— Я из Гонконга. Ты останешься снаружи. При твоей почти-кураевской физиономии тебе появляться у этого Свистецкого, конечно же, не стоит. Теперь о нашем расписании. Конференция состоится в каком-то новеньком отеле на Фонтане. Там же и банкет, если точнее официальное пиршество духа. Далее, насколько до меня доходит алгоритм подобных мероприятий, банкет продолжится, но в гораздо более узком кругу и, наверное, в другом месте. Я попробую туда попасть. Затем, если понадобиться, вызову тебя. У тебя есть мобильник, и у меня тоже, так что я буду отстреливать тебе короткие сообщения. Плюс еще вот это — один левый друг подарил.
Госпожа Дидрихс надавила пальцем на одну из пуговичек своего стильного бизнес-костюма.
— Это «жучок». А вот это детектор к нему. Работают они в цифровом формате, на прыгающей частоте — так что заглушить невозможно.
Даша протянула Шрагину устройство размером со спичечный коробок.
— Смотреть надо за верхними двумя индикаторами. Причем в оба. Первый показывает примерное расстояние до моей пуговки, исходя из силы сигнала. Значит, ты действуешь по принципу «теплее-холоднее». Если он стал ярко-красным, бросайся в атаку. Второй индикатор сообщает нечто более хитрое — скорость жучка относительно тебя. Попутно этот замечательный детектор дает, так сказать, справки о высокочастотном эфире вокруг тебя. Иногда это бывает не бесполезно.