— С превеликим удовольствием, — согласился Сент-Джон.
Магда отослала слугу, вскрыла сургуч и вдруг, разглядев его поближе, прижала руку к губам.
— О Господи! Да тут королевская печать. Это письмо не от Эсмонда, а от самой королевы.
— От королевы! — в ужасе отозвалась Элисон.
Сент-Джон обхватил жену за талию и преданно заглянул ей в глаза.
— Ну и что? Ее Величество довольно часто отправляет послания в этот дом, моя прелесть.
И вдруг Магда издала страшный крик и разом переменилась в лице. Лицо ее смертельно побледнело. Когда она подняла глаза, в них стоял ужас.
— Ослеп! О Господи Боже мой, только не это!
— Магда, дорогая, скажи, что, что там произошло? — воскликнула Элисон.
— Кто ослеп? — ничего не понимая, спросил Арчи.
Магда протянула им письмо.
Пробежав его глазами, Сент-Джон на несколько секунд буквально оцепенел. Тяжело ранен в голову и может навсегда потерять зрение! Это же катастрофа!
Он услышал осипший от горя голос Магды:
— Неужели он никогда больше не увидит этот мир… Он так молод, так любит жизнь, красоту, движение… И такому человеку теперь навсегда остаться слепым и беспомощным! Господи, хоть бы все это оказалось неправдой!
Арчи взял ее за руку.
— Магда, милая, успокойся. Королева прислала это письмо с новостями от Мальборо, потому что Эсмонд пока не в состоянии написать тебе сам. Но ведь в письме не говорится, что он ослеп на всю жизнь, возможно и временное ухудшение.
Магда закрыла лицо руками. Ей казалось, она сейчас рухнет без чувств на пол. Первая ее мысль была о нем, об Эсмонде. Какая страшная участь его ждала…
Для человека его темперамента это просто немыслимо — дрожащими руками ощупывать предметы перед собой, спотыкаться, падать…
— Эсмонд! Мой бедный Эсмонд! — рыдала она.
Миссис Сент-Джон, шотландская кровь которой позволяла ей смотреть на мир более философски, пыталась всячески успокоить Магду — ничего ведь пока доподлинно неизвестно, может, рана и не настолько опасна… Глядя поверх ее склоненной головы на мужа, Элисон прошептала:
— Господи, наша бедная Магда и без того столько пережила… Куда же ей еще?
Магда подняла на нее глаза, полные слез.
— Вы только подумайте… — всхлипывая, сказала она, — подумайте… Ведь теперь он никогда не увидит этого чуда… — Она дотронулась рукой до щеки. — Он не увидит меня такой, какая я теперь стала, и будет думать обо мне той, которая ему совсем не нравилась…
Это настолько взволновало Элисон, что она тоже заплакала. И только Сент-Джон старался сохранять оптимизм.
— Ну-ну, успокойтесь, давайте не будем предрешать все заранее. Завтра я вернусь в Лондон и сразу опрошу всех друзей, которые вхожи в военные круги. Я уверен, у них есть самые свежие новости обо всем и об Эсмонде тоже. И очень возможно, я узнаю, что он едет домой.
Магда вытерла слезы и принялась отчаянно трясти головой.
— Нет, нет, нет! Избави меня Господи, чтобы он вернулся домой слепым! Я, конечно же, буду изо всех сил за ним ухаживать, да, но только избави меня Боже, избави меня Боже…
Когда семейство Сент-Джонов уехало из Морнбьюри-Холла, Магда почти успокоилась и приготовилась ждать известий от Арчи, который обещал прислать письмо как можно скорее. Оставшись одна, она предалась раздумьям и вскоре вспомнила, что однажды зрение Эсмонда уже подвергалось опасности. Это было еще до их женитьбы, когда он упал с лошади по дороге домой. Тогда благодаря заботливым рукам монахов он полностью выздоровел. Она молила Бога, чтобы в этот раз все обошлось так же хорошо.
Фебе, ее новая служанка, милая и воспитанная девушка, не идущая ни в какое сравнение с Аннет, помогая Магде раздеться ко сну, тоже утешала ее. Свистя одышкой, в спальню поднялась и миссис Фланель:
— Ах, миледи, мы все, все будем молиться, чтобы наш господин выздоровел и смог увидеть вас и родной дом, когда вернется!
Фебе поддержала ее. Она только что причесала темные блестящие волосы ее светлости и теперь любовалась их красотой.
— Ах, это будет такая чудовищная несправедливость, если его светлость никогда не увидит вас такой, миледи, — печально сказала она.
Щеки Магды покраснели. Ей не хотелось думать об этом сейчас.
— Все мы должны молиться об этом, детка. А теперь иди — спокойной ночи.
«Детка»! Да ведь Магда была одного возраста с Фебе! Но теперь она ощущала в себе столько достоинства, так сознавала свое высокое положение и так гордо носила свою красоту, что ей казалось, будто она намного старше.