— Спасибо, — расплылся в счастливой улыбке он. — Какими судьбами? В последний раз ты была у меня дома на моем дне рождения, а то есть полгода назад.
Мире стало немного стыдно. Пришла к нему только потому, что хотела убедиться в правдивости его слов в то время, как он, будучи ее другом, пришел к ней тогда, когда она болела. А не потому, что ему было что-то нужно.
— Ты вчера мне говорил… Про Ярика, — подбирала слова, не знала, как спрашивать о таких вещах. — Это все действительно правда? Или ты пошутил?
— Чистой воды правда, самая настоящая. Не веришь мне? — на задворках души у Жени появлялось неприятное ощущение.
— Верю, просто… Откуда ты знаешь это? Если это правда, как ты и говоришь, то как я могу в этом убедиться? У тебя есть какие-то доказательства? Или ты просто все сам решил, основываясь на каких-то доводах?
— Есть доказательства. Только, боюсь, тебе они не понравятся. Я рассказал тебе не все.
За окном потемнело, как и в кухне, где сгущались краски разговора. Вчера он умолчал о бесчисленных изменах, но сегодня не станет. Раз она пришла и сама спрашивает, то хочет все знать, значит, будет знать абсолютно все. Он ей покажет. Да, получится так, что именно Женя станет проводником Миры в мир боли после услышанного и увиденного, но он готов на время взять на себя эту роль. Колесников был уверен, что после его ждёт невероятное счастье.
— Он тебе изменяет, около полугода уже. — как гром среди ясного неба прозвучал голос мужчины, ещё больше омрачняя и без того плохую атмосферу в кухне. — Не говори пока, выслушай до конца. Я и сам был готов не верить в это, но убедился собственными глазами, застав чуть больше месяца назад его в своем кабинете в универе с рыжеволосой девушкой с третьего курса. А потом… Потом я видел его все чаще. Он просил меня ничего тебе не говорить, мол, я его брат, должен его поддержать, я, правда, пытался это делать. Но не могу больше. Не могу видеть, как ты себя терзаешь. Он тебя не любит, пока ты отчаянно тонешь в нем. Прости, что не сказал раньше, ты бы все равно не поверила. Но сегодня ты тут, а, значит, готова слушать и принимать правду.
— Я… Женя, а как… Почему? — не могла ничего сказать из-за слез Мира. Успокоилась, плакать будет потом. Сейчас надо во всем разобраться. — Пожалуйста, покажи мне, ты сказал, что есть доказательства. Я хочу быть точно уверенной в этом. Хочу увидеть, на кого он меня променял…
Ох, если бы она знала, о чем просила. Женя попытался ее отговорить, но не вышло. Именно по этой причине они уже через час стояли у подъезда в дом, где находилась съемная квартира Ярослава, в которой он обычно и пребывал со своими девушками. Они прошли в подъезд, встали у двери, и Женя протянул Мирославе ключ. Когда-то давно Ярик отдал ключи Жене, чтобы тот помог ему кое-что перевезти, и с тех пор не забрал их.
Дверь оказалась открыта. Горел свет. Из спальни были слышны голоса. Мужской, который Мирослава безошибочно опознала, как голос Ярослава, и женский — голос Эльвиры. Женя знал, просто не мог поверить в то, что они все-таки продолжили свою связь.
— Нет! Это мое мороженое, свое ты уже съела, маленькая засранка, — со смехом звучал голос Ярослава.
— Ну и не надо, ну и все! — обиженно отозвалась Эля.
Когда они тихо прошли в спальню, Мирослава застыла в дверях. Это была Эля. Она ожидала увидеть кого угодно, но точно не лучшую подругу. Они целовались и не сразу заметили вошедших. Лишь после того, как из руки Григорьевой выпали ключи, громко ударившись об пол. Парочка в тоже мгновение отлипла друг от друга. Ярослав побледнел, Эля жутко покраснела, прикрыв одеялом свое полураздетое тело.
— Мирослава?! — оба в унисон произнесли имя подруги.
— Это… Это все так глупо, господи, — пыталась держаться сильной и не плакать. — Не думала, что сериалы, которые показывают на канале «Россия», где парни изменяют своим девушкам с их лучшими подругами, — окажутся и моей реальностью.
— Мира… — хотел было начать Ярослав, но прекратил, когда девушка спряталась за Женю.
— Жень, уведи меня отсюда, пожалуйста.
Женя без слов взял Мирославу за руку и повел в сторону прихожей. Девушка держалась из последних сил. Ее тело содрогалось в немых рыданиях. Она не знала, что бывает так больно. Что мир может рухнуть в одно мгновение, что в нем не все такое прекрасное и невероятное, каким казалось всегда. И что люди… Люди тоже бывают гнилыми, умеют лгать и делать что-то лишь по собственной выгоде.
Ярослав нагнал их в прихожей. Остановил, загородив собой входную дверь. С чувственностью произнес, надеясь на ее наивность: