— Я готов, — Женя уже поправлял шапку, — сначала за игрушками, а потом за елкой. И еще в продуктовый, надо приготовить что-нибудь очень вкусное. Это будет лучший новый год в моей жизни!
Через два часа они раскрасневшиеся и счастливые устанавливали елку в гостиной у Жени. Купили большую и очень пушистую. Аромат елочных иголок заполнил комнату мгновенно, отчего присутствие праздника почувствовалось острее. Мирослава распаковала коробку с украшениями, пока Женя разложил в холодильник продукты и придумал, что будет готовить.
Когда он вернулся с кухни, девушка уже стояла рядом с елкой и вешала на нее шарики, увлеченно рассматривая то, каким нарядным становился главный символ праздника. Колесников неслышно встал сзади и протянул ей следующую игрушку. Мира скептически на него посмотрела, всем своим видом показывая, что этот шарик совершенно не подходил по цветовой гамме к остальным, и указала на другой.
Жене пришлось посадить Миру к себе на шею, чтобы она дотянулась до верхних веточек. Елка оказалась слишком для нее высокой, и когда Женя предложил ей повесить игрушку самостоятельно, она не пустила его. Ей хотелось украсить все самой, чтобы для него. С любовью.
— Осталась только звездочка, — макушка зеленой красавицы раздражала Мирославу своей пустотой. — Повесим ее вместе?
— Давай, — подняв Миру, держащую в ладошках ярко-желтую блестящую звезду, на руки, Женя улыбнулся. Давно он не украшал елку и не готовился к новому году так охотно.
— Красота! — рассмотрела красавицу со всех сторон и крепко прижалась к мужчине. — Тебе нравится?
— Безумно, она очень красивая, — сказал он, смотря не на елку, а на саму девушку.
— Наша первая совместная елка, — прошептала куда-то в шею Колесникову.
— Ужин тоже будешь со мной готовить?
Она закивала головой. Переодевшись в его одежду, вошла в кухню. Женя приготовил ей какао и вытащил из холодильника мясо. С присутствием Мирославы в его квартире появился уют. Она не жила с ним, но часто тут бывала, и в связи с этим у него появилась «ее» любимая чашка, та самая красивая тарелка, из которой она любила есть. И кактус на подоконнике. Она притащила его из своей комнаты, сказала, что так аура в кухне будет чище и приятнее. И ему нравились эти изменения.
Он чистил картошку, пока она терла сыр. Потом они вместе мариновали мясо и искали рецепт вкусного пирога с вишней. Правда, пока нашли, большая часть ягод перекочевала в рот девушки, и пирог уже было не из чего готовить. Женя рассмеялся. Решили сделать шоколадный торт. Благо, все ингредиенты были в холодильнике.
— Можешь есть шоколад сколько влезет, — ласково сказал он, заметив ее пристальный взгляд на плитке белого шоколада. — Не знал, что ты такая обжора.
— Еще какая, — схватила всю плитку и откусила кусок.
— Это отличная новость, потому что я безумно люблю готовить, — не мог не улыбаться, смотря на то, с каким аппетитом Мирослава ела шоколад, запивая все уже второй кружкой какао.
— Значит, у меня будет личный повар, — обняла его сзади.
— А у меня самый любимый гость, — отложил венчик и повернулся к ней. — Ну и поросенок ты, малышня. Всю футболку в вишне извазюкала.
— А ой… — стыдливо опустила взгляд вниз. — Прости, я отстираю.
— Перестань, — коснулся губами ее лба. — Ничего не надо отстирывать, я потом брошу ее в стиралку, и все будет отлично. Лучше подними голову и посмотри на меня, красотка, я тебе с губ шоколад сотру.
Мирослава смутилась еще больше. Мало того, что испачкала его футболку, так еще и ела, как черт из табакерки, все губы измазав в шоколаде. И какой он теперь ее считает? Неопрятной и поросенком? Ей стало стыдно. Но голову она все равно подняла. Колесников ласково прошелся пальцами по ее губам, оттирая шоколад, после чего поцеловал.
Ему нравилась ее детская забавность и эта смешная неряшливость прямо сейчас. Она не стеснялась его, вела себя естественно и была собой, отчего он влюблялся в нее с каждой секундой все сильнее. Хотя казалось, куда можно еще сильнее? Оказывается, очень даже можно.
— Не стыдись себя, мелкая, — кончиком носа дотронулся до ее, зарылся пальцами в пружинки волос. — Ты мне нравишься такой настоящей. Я тебя еще больше любить начинаю.
— Ты мне тоже нравишься… Таким, какой ты есть. — протараторила Мирослава, мгновенно спрятав голову на плече Жени.
— То есть я тебе нравлюсь? — ухмыльнулся Колесников.
— Да, сильно нравишься, — положила ладошку на его сердце. — Вот тут у меня стучит, быстро и часто, когда ты рядом. А вот тут, — опустила руку на живот, — тепло и бабочки. Да, я прежде их не ощущала еще. Но с тобой они проснулись.