- Мы уважаем твой народ не меньше, чем скорров, Трис, - безошибочно понял меня Беллри. - Ты молода, это правда. И пока не сознаешь, в чем твоя настоящая сила. Тебе еще многому предстоит научиться, прежде чем она станет доступной целиком. Быть может, пройдут годы или даже века. Но, поверь, ты - истинная дочь своего племени. Это так же бесспорно, как то, что Ширра - Повелитель Гор. И я сделаю все, чтобы ты нашла свою истинную суть как можно скорее.
- Разве это так важно? - с сомнением переспросила я.
- Очень. Ты сама поймешь, когда придет время.
- Скорее бы оно пришло, это время, - против воли вырвался у меня смешок. - Потому в последние дни я только запуталась еще сильнее, чем раньше. Да еще и ты добавил сумятицы. Кто бы мог подумать, что в Приграничье спокойно разгуливает такая важная особа!
- Долг жизни священен для каждого из нас, - строго напомнил Беллри. - Правда, Леху я его уже отдал, и не раз, но у меня с некоторых пор у меня появилась другая веская причина, чтобы пока не возвращаться в Лес и даже пропустить Элдиране. Эта причина - ты, Трис. Понимаешь?
- Нет, - честно призналась я, на что он странно улыбнулся и, быстро поднявшись, неслышно шепнул:
- Поймешь. Когда придет время, поймешь. А пока просто поверь - тебе нужно как можно скорее попасть к Летящим Пикам. Там ты найдешь все ответы. И там обретешь свое настоящее Имя.
Ну вот, понятно объяснил, называется! Можно подумать, стало яснее!
Я разочаровано проводила его глазами и покачала головой. Ладно, перейдем болота, и там я его выпотрошу наизнанку. Клянусь. Сейчас не стану, поскольку не все свои секреты я рискну доверить Патрулю. Особенно лунное серебро. Но эти иносказания и неразрешимые загадки, признаться, порядком надоели. Ясно одно: во-первых, Беллри точно знает, кто я такая; во-вторых, он знает, где искать моих загадочных родственников; в-третьих, отчего благоговеет перед ними так же рьяно, как и перед Ширрой; наконец, в-четвертых, твердо намеревается сдержать свое обещание и проводить нас с Румом до самых Пиков, чтобы я, так сказать, окончательно приняла решение - оставаться ли мне такой, как сейчас, или полностью перекинуться в ту странноватую личность, которая так настойчиво просится из меня наружу. Причем, кажется, ее непонятный облик нравится остроухому просто до жути. В восторг приводит, заставляет терять дар речи и смиренно опускать гордую голову. Особенно, если посмотреть ему прямо в глаза. Иначе не всматривался бы он в мое лицо так жадно при каждом удобном случае и не восторгался бы страшноватыми радужками так, будто ничего прекраснее в жизни не видел.
Все-таки странные они, эльфы. И вкусы у них странные. Одно слово - нелюди.
Я еще раз прокрутила в памяти наш недолгий разговор, но, в конце концов, пришла к выводу, что опасаться появления в отряде озабоченного остроухого не нужно: Беллри не воспылал ко мне плотской страстью и нисколько не претендовал на мою когтистую руку и сердце. Что-что, а такие вещи я вижу сразу - спасибо старой Ните, что научила разбираться в подобных вопросах. Правда, причины его симпатии и... не побоюсь этого слова... преклонения мне пока не ясны, но они явно лежат гораздо глубже, чем это кажется Леху или Ресу с Кротом. Иначе Ширра не вел бы себя с ними столь спокойно - второго такого ревнивца еще поискать. А, следовательно, что? Следовательно, я тоже могу без опаски положиться на эльфов и больше не думать о том, что от них долетит какая-нибудь каверза. Учитывая способности Беллри и мою собственную интуицию, полагаю, будет правильно сказать, что более преданных друзей у меня еще никогда не было. И, возможно, уже не будет.
А с основаниями для такого любопытного отношения я потом обязательно разберусь.
Ночь разбудила меня совершенно неожиданно. Примерно за пару часов до рассвета, когда, казалось бы, сон должен быть особенно крепким, а желание закрыть глаза и уронить голову на подушку - просто безумным. Но мне, напротив, вдруг стало резко не до отдыха: какая-то странная мысль мелькнула на задворках сознания, легко дотронулась и тут же отпрянула обратно во тьму. Однако она все равно смогла меня разбудить, заставила передернуть плечами от омерзения и вынудила стремительно сесть. Она несла с собой четкое ощущение чужеродности и неприятия. Какого-то нехорошего внимания, липкого и отвратительного прикосновения чьих-то скрюченных пальцев, пожелавших остаться неизвестными.
Но, что самое главное, это была НЕ МОЯ мысль!
Вздрогнув от порыва холодного ветра, я набросила на плечи сайеши и быстро огляделась. Нет, в лагере все тихо. Болото молчаливо плещется поблизости, время от времени нарушая тишину каким-нибудь странным звуком. Поверхность воды ровная, одинаково мутная, с редкими вкраплениями тины и мохнатых кочек. Деревьев нигде не видать. Никаких неясных теней в той стороне не обнаружилось. Ветер есть, но быстро стих, словно не решался беспокоить здешних обитателей. Рум ненадолго умчался в Мир Теней, оставив охрану на бдительного Ширру. Сам тигр, как и всегда, кружит неподалеку, самим своим присутствием спасая нас от нападения нежити. Внимательный и предусмотрительный Лех чутко дремлет всего в паре шагов от меня, Рес и Крот расположились с другого бока, но даже сейчас спят неглубоко, руки от оружия не убирают. Явно готовы в любой момент вскочить и с размаху шарахнуть первого же ворога по лысому темечку. Шиалл постарался лечь так, чтобы оказаться между мной и болотом, а Беллри вовсе сидит у тлеющего костерка и непонимающе глазеет в мою сторону.
Зябко закутавшись, я села рядом и беспокойно покосилась в темноту, стараясь успокоить взволнованно колотящееся сердце, но все было по-прежнему тихо - серебряная цепочка Леха лежит, никем не потревоженная, на самом краю видимости. Возле нее не бродят ничьи неупокоенные души. Запах гнили не стал сильнее, свидетельствуя о приближении нежелательных гостей. Эльф тоже не выглядит встревоженным, его чуткий слух не подает сигналов опасности, но глаза большие, вопрошающие, а темные зрачки светятся в темноте каким-то потусторонним светом.
На молчаливый вопрос я неловко кашлянула.
- Что-то не спится.
- Бывает, - настороженно отозвался эльф, внимательно глядя своими синими глазищами. - Тебя разбудили? Что-то почувствовала?
- Сама не знаю.
- Но тебе не по себе? - настойчиво повторил он.
- Помнишь, ты спрашивал: не беспокоит ли меня что-то?
- Да, - еще больше подобрался Беллри, а его взгляд, безостановочно шарящий по окрестностям, неожиданно стал острым и прицельным. - А что?
- Вот теперь беспокоит, - призналась я, не совсем понимая, что его так напрягло, но уже чувствуя нехороший холодок между лопаток. - Мне вдруг оказалось, что на нас... ну, смотрит кто-то. Поэтому-то я и проснулась. Как думаешь, это важно?
- Несомненно. Лех, вставай! Шиалл, Крот, Рес! Возможно, у нас гости!
- Я не уверена, - слабо возразила я, когда весь лагерь мгновенно оказался на ногах и ощетинился оружием, как по команде. - Может, просто померещилось?
Лех, не обратив на мои слова никакого внимания, быстро прошелся вдоль периметра, тщательно осматривая свою длиннющую цепь. Пару раз даже на корточки присел, пропуская между пальцами тоненькие звенья. Лицо напряженное, задумчивое, глаза холодные, губы плотно сжаты...
- Трис, что ты почувствовала?
Я вздрогнула, заслышав его сухой и жесткий голос. Вот теперь это был голос командира и Патрульного, требовательный и властный. Какой-то колючий, удивительно хриплый, словно неожиданно простудился. Но он настойчиво требовал ответа, и мне пришлось виновато потупиться.
- Не знаю. Просто вдруг показалось, что мы не одни.
- Беллри?
- Ничего не слышу, - покачал головой эльф, ненадолго прислушавшись. - И цепь молчит. Но Трис должна чувствовать лучше. Возможно, они еще далеко?
- Я не уверена, - повторила я, со стыдом понимая, что своим заявлением всполошила всех до одного.
- Достаточно того, что тебе неспокойно, - так же сухо бросил Лех. - Где Ширра?
- Не знаю.
- Что?! - стремительно повернулись ко мне Патрульные. - Ты его, что... НЕ чувствуешь?!