Когнитивный метод позволяет свидетелю задействовать все резервы памяти. Вопросы будут более открытыми, времени на раздумья больше. Бекман опишет каждую деталь с разных углов зрения, все действия в прямой хронологии и вразброс.
— Мы не должны ошибиться, — сказал Винтер.
— Ты повторяешься.
— Нужно найти семь человек для опознания.
— Сделаем.
То есть Бекман увидит восьмерых, Викингсона среди семи подсадных.
Ту же процедуру они должны провести с Дугласом Свенссоном, у которого работал Джейми Робертсон. Возможно, он опознает в нем типа, зачастившего в их бар перед убийством Джейми.
— Надо правильно выбрать этих семерых, — сказал Винтер.
Они не могли просто поставить Викингсона среди семерых бомжей. Подбор правильной комбинации был всегда мучительным процессом.
— Габриэль начинает допрашивать Викингсона, — напомнил Рингмар.
— Я знаю. Сейчас туда пойду.
— Мы немного изучили его прошлое и личную жизнь.
— Как я понял, семьи у него не было.
— Да, ни жены, ни детей, если ты это имеешь в виду.
— Да.
— Он не гомосексуал.
Винтер подумал, что не стоит рассказывать, как они с Макдональдом вломились в лондонскую квартиру. Во всяком случае, не сейчас. Но он видел там некоторые мелочи, которые показались ему знакомыми. Он вспомнил Матса.
— Собственно, это не очень важно.
— Если не учитывать того, что он убивал только мальчиков.
— И что в убийствах может быть сексуальный мотив, который мы просто не можем разглядеть.
Это могло быть скрытым или опосредованным мотивом. Убийца использовал растерянность жертв и тягу к новому. На этом невероятно легко сыграть. Хотя молодые и называют себя циниками — или это их родители так им внушают, — под иронией скрывается беззащитность и поиск себя. В этом заключаются и спасение, и смертельная опасность.
— Молодых легче использовать, — добавил Винтер.
— Ты сам еще молодой, — сказал Рингмар.
— Меня тоже используют, только не таким образом.
— То есть это общество виновато.
— Естественно.
— И что, так всегда?
— Общество получает тех, кого оно само воспитало.
— А есть надежда на лучшее?
— Я не знаю, Бертиль.
— Как ты будешь встречать Новый год?
— Если ты имеешь в виду, запланировал ли я что-то особое, то нет.
— Ты будешь сидеть дома и проигрывать Колтрейна красивой женщине.
— Очень может быть.
— Кстати… Мы говорили с несколькими женщинами, знакомыми с Викингсоном.
— Я видел в протоколах. Он был неразборчив в связях?
— Эти времена уже в прошлом.
— А когда были такие времена?
— До того, как гомосексуальный стюард привез вирус СПИДа из Африки в Нью-Йорк.
— Ты напомнил ему об этой легенде?
Входя в комнату, Винтер чувствовал на себе серьезный взгляд Карла Викингсона. Это был крупный мужчина с прямыми светлыми волосами, немного длиннее, чем на фотографиях, и выглядел он как человек, отвечающий за свои действия. У него должна быть хорошая память, подумал Винтер.
Допрос проводил педантичный Габриэль Коэн, сейчас он возился со своими бумагами. Винтер кивнул ему и сел. Викингсон повертелся на стуле, как бы находя лучшую защитную позицию.
— Это комиссар Эрик Винтер, — сказал Коэн. — Он будет присутствовать на допросе.
Винтер кивнул, Викингсон поднял палец в знак приветствия, словно делая ставку.
И Коэн начал допрос, один из бесконечно многих.
Сначала он разбирался с тем, что делал Викингсон в то время, когда совершались убийства. Подозреваемый несколько раз извинялся, что не ходил с дневником и письменным столом, привязанным к груди.
Габриэль Коэн: Вы сообщили, что в субботу встречались со знакомой, но она не подтверждает информацию, что вы пробыли вместе целый вечер.
Карл Викингсон: Память подводит всех.
Г.К.: Вы утверждаете, что она забыла?
К.В.: Да.
Г.К.: Мы еще к этому вернемся. Расскажите, пожалуйста, что вы делали двадцать четвертого.
К.В.: Я вернулся из Лондона, привез некоторые вещи.
Г.К.: Какие вещи?
К.В.: Туалетные принадлежности.
Г.К.: У вас две квартиры?
К.В.: Вы же знаете…
Г.К.: Я не понял ответа.
К.В.: Вы знаете, что у меня две квартиры.
Г.К.: Сколько времени вы живете в двух квартирах?
К.В.: Я бы не назвал это квартирой.
Г.К: Что именно?
К.В.: Жилье в Гетеборге. Это скорее…
Г.К.: Я не понимаю ответа.
К.В.: Место для ночевки.