— Это с последнего, — сказал Винтер и кивнул Рингмару.
Тот поставил слайд с торсом Джейми Робертсона, и Меллестрём неожиданно ощутил нечто вроде… стыда. Как будто он подглядывал за чем-то запрещенным.
— Вы видите, что плечи без повреждений, — сказал Винтер и дал знак Рингмару, чтобы увеличить изображение. — Видите? — спросил Винтер, вглядываясь в экран. Никто ничего не видел. Рингмар увеличил еще. — Видите? — Винтер показал на точку на плече, которая вполне могла оказаться соринкой.
— Что это? — спросила Анета.
— Это кровь, — ответил Винтер, и Анете показалось, что его глаза горят ярче проектора. — И эта кровь — не убитого.
Все сидели молча. Анету передернуло, и она провела рукой по волосам.
— Черт побери, — сказал Хальдерс.
— Кровь не его… — повторил Бергенхем.
— Когда мы… когда ты это заметил? — спросила Анета.
— Два часа назад, рассматривая снимки при утреннем солнце. Свет был подходящий.
«Но пришел он сюда, когда было еще хоть глаз выколи, — подумала Анета. — Все дрыхли, кроме этого супермена».
— Из лаборатории перезвонили, когда результаты были готовы.
— И они подтвердили? — спросил Хальдерс. — Там было столько крови, мягко говоря.
— На сто процентов.
— И мы можем теперь искать?
— А как искать? — вставил Меллестрём. — Если в полицейском регистре нет такой крови, то мы остаемся где были.
— Это негативное мышление, — сказал Бергенхем и укоризненно посмотрел на Меллестрёма, нарушающего общий энтузиазм.
— Это реалистичное мышление, — ответил Меллестрём. — Пока не будет электронной базы ДНК, мы далеко не уйдем. Причем кровь надо брать у всех при рождении.
— Знаем мы твои мечты, — сказала Анета.
— Давайте порадуемся этому прорыву, — опять съязвил Хальдерс.
— Мы все всё понимаем, — сказал Рингмар, и Меллестрём замолчал. Рингмар стал показывать видеозаписи из комнаты, и группа начала обсуждать рисунок следов.
«Какие ужасные кадры, — думал Винтер, — мы видим именно то, что видел убийца, и я готов поклясться, что он тоже снимал фильм и сейчас этот фильм с такими же кадрами лежит у кого-то в ящике или на столе».
— Тут мы можем за что-то зацепиться, — сказал Винтер, когда на экране крупным планом появился овал, оставленный следами на полу.
— Похоже на танец, — сказал Рингмар. — И такое впечатление, что он вел себя одинаково при обоих убийствах.
— Какой еще танец, — пробурчал Бергенхем.
— Если бы мы знали какой, мы бы здесь не сидели, — сказал Винтер. — Сара Хеландер будет с сегодняшнего дня над этим работать. — Он кивнул в сторону женщины, сидящей рядом с Хальдерсом. — Да вы же знаете Сару.
Женщина кивнула. Она была вызвана из группы поиска пропавших и была рада случаю поработать у Винтера. Она скрестила ноги, поправила волосы и вместе со всеми стала рассматривать следы на экране.
— Если это фокстрот, то мы можем взять убийцу в любой вечер в клубе «Кинг-Креол», — сказал Хальдерс.
Сара Хеландер повернулась к нему и сухо спросила:
— Ты что-то сказал?
— Ничего, ничего, — ответил Хальдерс и отвернулся к экрану.
— Что тут можно найти? — спросил Бергенхем.
— А что вообще можно найти при расследовании? — парировала Сара, и Винтер кивнул. Сара была права. В их работе все было невозможным, до тех пор пока не становилось реальностью. Почему бы и не танец? — вяло думал Винтер. Он записал название диска из CD-проигрывателя в комнате Джейми, дал задание Саре. Где-то лежит фильм со звуковым фоном, и это может оказаться музыкой и… чем-то еще… что никто не хотел бы услышать… кроме тех, кто хочет именно этого.
— А что говорят об этом в Лондоне? — спросила Анета.
— Я пытался найти их шефа сегодня утром, но он был недоступен, — ответил Винтер.
— А через Интерпол? — спросил Хальдерс.
— Нет, сейчас уже надо только напрямую.
Ларс Бергенхем слушал и делал пометки. Винтер остался стоять после собрания, где стоял, Ларс сел рядом.
— Постарайся все сделать так тихо, как сможешь, — сказал Винтер.
— Сколько их? — спросил Бергенхем, но больше для порядка.
Винтер положил на стол пачку сигарилл, встал, поднял жалюзи. Группа подростков приближалась со стороны гимназии «Кристинелюнд». Судя по всему, они шли с ознакомительным визитом к стражам закона и порядка. Отряд возглавлял немолодой мужчина, как морщинистая собака-поводырь. Ребята были почти ровесники убитым. Винтер почувствовал боль между глазами.