Громогласный голос ведущего начинает о чём-то разговаривать с публикой, которая с желанием отвечает ему. Неожиданно в микрофон называют моё имя, а точнее псевдоним – Рико.
Мне страшно и физически и морально. Но я должна сделать этот маленький шаг за кулисы. За огромной красной тканью скрывается множество различных людей. Нет, не так. Скрываются не они, а я.
- Мари, а ну пошла на сцену!
Тот же лысый человек неожиданно появляется сзади меня и толкает вперёд, к бушующим зрителям. Я широко открываю глаза и выхожу на сцену. На пару секунд свет ослепляет меня, но вскоре прожектора отводят в сторону, а шум голосов смолкает.
Сцена представляет собой огромное пространство с красным деревом. Позади только красная ткань кулис, за которой никого не видно. Лишь по лёгкому движению складок понятно, что там кто-то стоит. Передо мной же открывается великолепный, как сначала кажется, мир.
Множество кресел расставлены в зале, словно вывернутый купол. Люди везде. Словно весь мой мир состоит лишь из зрителей и красной ткани, а все прошлые воспоминания это навеянные ветром иллюзии.
Ведущий вновь что-то говорит, но я не слышу. Сейчас мне хочется лишь одного – повиноваться мелодии. Я выхожу на центр сцены и, принимая нужную позу, закрываю свои глаза, чтобы открыть их лишь тогда, когда их покроет пелена страсти.
И вот, наконец, заиграла мелодия. Ванесса Мей – Ночной Полет.
Мне больше не слышно ни звука голосов, ни шума за кулисами. Сейчас самое главное в моей жизни это мелодия, что въелась под самую кожу.
И вот, послышался первый сильный аккорд. Я выкидываю руку вверх. Второй аккорд. Я поднимаю голову. Третий аккорд. Я выставляю ногу вперёд, носком к зрителям. Четвёртый аккорд. Я вся сжимаюсь и готовлюсь к переходу.
Пятый аккорд уже звучит вместе с основным массивом. Моё тело отлетает в сторону и начинает двигаться по повелению нот. Мелодия – это дирижёр. Тело – это оркестр.
Дирижёр повелевает двигаться плавно и аккуратно. Изгибаясь каждым членом, я наблюдаю за зрителями из-под прикрытых век. Мне хочется увидеть этих людей, но нет. Передо мной ничего нет, как и позади меня. Одна лишь мелодия окружает моё тело.
Рука проводит вертикально по лицу, словно сбрасывая маску, а нога плавно поднимается. Платье выгодно преподносит каждое движение моего тела. Пока звучит однообразная, по мнению любителя, мелодия, я двигаюсь также.
Нет, в моём танце нет скуки или обычных движений, что прописаны в учебнике. Я открываюсь зрителю, хоть и не вижу его. Странное, но такое приятное ощущение свободы и равноправия. Зрители могут лишь судить. Я могу лишь танцевать.
И вот, мелодия переходит на новую ступень, как и мои движения. Руки начинают двигать резвее, чем раньше. В танце нет агрессии, в нём лишь сумбурная, ни на кого не направленная страсть, что находит выход таким образом. Ноги всё чаще отрываются от пола, платье всё сильнее колышется, обтягивая гибкие конечности.
Всё моё существо кричит эту песню, вторит этой мелодии. На висках уже начинают собираться капли пота, но он приятен, как и усталость во всём теле. Сейчас будет сложное движения, и я замираю, готовясь к нему, но случается непредвиденное. Мелодия пропадает.
Моё тело будто бы парализовало. Нет дирижёра - нет оркестра. Я боюсь открыть глаза, ибо вокруг ощущается сплошной вакуум.
- Хаа….-мне становится душно, а изо рта вырывается шумное дыхание.
Помимо мелодии пропали и другие голоса, голоса зрителей. Нет ни возмущений, ни криков. Я понимаю, что что-то нет так, и открываю глаза. Вокруг действительно вакуум. Нет, серьёзно.
Меня окутала сплошная темнота. Не видно ни зги. Но это не самое страшное: вместе со всем остальным пропали и звуки. Я не вижу себя. Я не слышу себя. Я не чувствую себя. Кажется, мой рот открывается в попытке крика, но до слуха не доносится ни единого звука. Мир продолжает свою молчаливую забастовку. Страшно.
Я не замечаю, когда связная мысль перестаёт быть связной, а сознание погружается в такой хаос, что мне ничего не остаётся, кроме как отдаться ему полностью, без остатка. Теперь уже нет ни зала, ни красной ткани. Осталась лишь темнота.
***
- А ну, пошли, свиньи!- на периферии сознания я слышу чей-то грубый голос и пытаюсь открыть свои глаза.
Удивительно, но эта миссия мне удаётся и спустя пару минут мои веки поднимаются, но глаза не ослепляются ярким светом. Первое, что я увидела, был деревянный ящик, от которого дурно пахло. От земли исходил ужасающий холод, что пробирал до самых костей. Мне захотелось отстраниться от него, забраться как можно выше, к солнцу, но солнца не было.