33
А все-таки славно за рулем хорошей машины!
Уилсон знал, что до конца автомобильной эры в Соединенных Штатах остались считанные дни. И поэтому не гнал машину, а осознанно наслаждался поездкой. Он уже сейчас испытывал ностальгию по быстро бегущим мимо холмам, по ритуалу высматривания у дороги приличной столовой, по беседам о погоде и ценах на бензин с официантками и прочими встречными-поперечными…
Было бы так чудесно объездить страну с Ириной — здесь есть что показать. Если бы не люди, краше земли не найдешь…
Увы, покатать Ирину не удастся. После 22 июня автомобиль станет прошлым. Вся сложная сеть автострад и шоссе в одно мгновение окажется ненужной и бессмысленной. Все машины по всей стране разом остановятся. Их двигатели поперхнутся, закашляют и умрут. И уже никогда не воскреснут!
Конечно, старые модели и машины с дизельными моторами и без грамма электроники — те смогут передвигаться. Но далеко ли они уедут, когда все дороги забиты десятками миллионов навеки застывших автомобилей?
Даже если допотопной машине удастся пробраться мимо этих трупов на четырех колесах, бензин будет дороже золота: все огромные запасы застрянут в подземных хранилищах — без электричества ни один насос не поднимет их наверх!
Через месяц тут будет Северная Корея — одни велосипеды на шоссе и на улицах.
Несмотря на усиленную подвеску и специальный антивибрационный кожух для аппарата, на грунтовой дороге от ранчо до Джунипера Уилсону пришлось изрядно попереживать из-за тряски. Но потом, на нормальном шоссе, «эскалада» буквально поплыла по глади асфальта — кофе в стаканчике даже не колыхался.
Готовясь к приезду Ирины, Уилсон накупил аудиокурсов русского языка и теперь повторял вслед за голосом из динамиков:
— Благодарность: спасибо. Вежливая просьба: пожалуйста. Извинение: извините (незнакомому человеку), извини (приятелю).
Собираясь как следует выучить язык Ирины, Уилсон приобрел больше сотни книг на русском языке — от словарей до поэзии, от классики до современных романов и детских книг. В своем русском раже он купил несколько фильмов на DVD — про Россию или из России. Плюс несколько дешевых икон, самовар и матрешки — для своих будущих детей. Сейчас, до Великой Перемены, все это было легко достать даже в невадской глуши. Пусть Ирина не чувствует себя в отрыве от своей культуры.
Через час он устал повторять русские слова и сунул в плейер музыкальный компакт-диск. В тюремной одиночке он много пел, чтобы не сойти с ума. Оказалось, что он помнит чертову уйму песен… Но только кусками. И он едва не рехнулся, пытаясь вспомнить от начала до конца мелодию и слова каждой любимой песни.
После возвращения в Штаты из Африки Уилсон создал у себя на ранчо настоящую музыкальную библиотеку: три тысячи альбомов всех жанров и направлений — мало ли как будут меняться его вкусы с годами! А в том будущем, которое он готовил Америке, новых компакт-дисков не предусмотрено.
В «эскаладе» была установлена самая современная стереосистема. И, переезжая границу штата Юта, Уилсон весело подрэпывал Эминему:
— Упс, уходит гравитация!..
34
— Итак, абсолютно не для печати, — сказала Джил Эппл. — Насколько я понимаю, Уилсон изобрел не оружие, а что-то вроде батарейки.
Берку показалось, что он ослышался.
— Простите, что вы имеете в виду? Источник тока?
— Да, что-то вроде батарейки, только очень большой. Она фантастически легкая и почти вечная. В сравнении с «энерджайзером» — Мафусаил против бабочки-однодневки.
Берк рассмеялся, не зная, верить Джил или нет.
— Можете представить, как они с партнером радовались, когда их эксперименты завершились наконец успехом!
— «С партнером»? — ошарашенно переспросил Берк.
— Да, у него был партнер. Эли… Эли… да, Эли Зальцберг! Они вместе учились в аспирантуре. Мозгом дела был, конечно, Уилсон, а Зальцберг, уже тогда большой финансовый талант, заботился о материальной базе. Джек получил то письмо как раз в момент, когда Зальцберг готовил большую встречу с инвесторами.
— Что за письмо?
— Из патентного бюро. С решением конфисковать и засекретить его изобретение. Джек был вне себя. Все было враз кончено. Патента не будет. Им предложили компенсацию — смешные сто пятьдесят тысяч долларов.
— А на сколько они рассчитывали?