— Не переживай, они сами выбрали свою судьбу, мы за них не в ответе.
— Как ты думаешь, Лантэн? — Фиола с надеждой посмотрела в его темные глаза и задала мучавший ее вопрос:
— Айрун вернется когда-нибудь к былым временам? Все станет как прежде?
Лантэн не знал ответа, он участливо взял ее руку в свою ладонь и крепко сжал, давая понять, что искра всегда может на него положиться. Они так сидели долго, погрузившись в свои мысли, и угадать их было не сложно. Вскоре Фиолу окутал черными, мягкими крыльями сон и Лантэн отнес ее в постель, заботливо накрыв одеялом.
Глава девятая
Пробуждение было неприятным. Раны снова ныли и беспокоили. Фиола открыла глаза и удивилась, что не помнит, как оказалась в пещере.
За пологом стояла подозрительная тишина, ни звука. Искру охватили тревожные чувства, она прислушалась.
Она выпила залпом оставленный Рамуной свежий отвар и вышла в общий зал. В пещере никого не было. Вещи и скромные пожитки лежали на местах, сами тхеновцы отсутствовали. В отдалении слышался повторяющийся эхом, похожий на биение звериного сердца, звон падающих капель воды. Фиола опасливо направилась к выходу. Ладони мгновенно вспотели. Только сейчас она вспомнила об отсутствии оружия, без него ощутила себя беззащитной и одинокой.
В углу заметила увесистую деревянную дубину, утыканную осовскими шипами. Здраво рассудила не поддаваться искушению на незнакомое оружие, правильно оценив свои шансы пораниться ядовитыми остриями или вовсе не поднять тяжелую ношу.
Приблизившись к водопаду, сквозь шум падающей воды, она услышала впереди ритмичный рокот барабанов, тревожный и гулкий, звучавший в унисон ее сердцу.
Сквозь пелену воды она увидела всех беженцев, собравшихся на берегу. Они провожали в последний путь своего вождя. Он лежал на помосте из скрепленных веток, а вокруг в странном рваном ритме двигались араханы, среди них Фиола узнала Рамуну. Зард стоял в сторонке на небольшом возвышении. Он гордо смотрел в небо, но при этом из глаз текли крупные слезы скорби. Араханы кружились, окутывая паутиной вождя, они плели погребальный саванн.
Собравшиеся издавали низкое гудение — сначала тихое, оно постепенно становилось все громче и громче. Гул достиг апогея и смолк, будто опасаясь выдать присутствие чего-то незримого, но внимательно следящего за каждым его шагом.
Шесть ос, в их числе был Влакс, подняли помост с вождем и медленно, в полной тишине двинулись к водной глади. Они спустили саван на воду и все напряженно, затаив дыхание, следили за удаляющимся на середину озера плотом. Казалось, даже природа вокруг затаила дыхание. Конечно, это была лишь игра воображения. Водопад продолжал свой плеск, и листва по-прежнему шелестела. Но невидимые сущности напряженно притихли, обитатели той стороны не могли, ни видеть, ни слышать, но они чувствовали присутствие новой не упокоенной души.
Саванн доплыл до середины озера и начал кружиться. Сначала медленно, затем постепенно набирая обороты, он закружил в водовороте и исчез под водной гладью.
Берег взорвался множеством радостных воплей. Боги приняли отца Зарда и удостоили почетным местом в своей обители.
Зард заметил Фиолу, стоящую у выступа водного потока, и удивленно хмыкнул. В ответ она сжала руку кулак и прижала к сердцу в знак сочувствия. Арахан повторил жест.
Рамуна сказала, что раньше следующего дня девушка не встанет с постели, а оказалось, искра сильнее, чем все предполагали. Не зря бабушка Зарда пророчила ей великую судьбу. У всей их компании, словно странно сложенной мозаики, было свое предназначение. Их путь труден и опасен, но велик и полон новых знаний и открытий.
Рамуна тоже заметила Фиолу:
— Тхеновцы, мы потеряли родной кров, но его можно построить заново, лучше прежнего! — толпа одобрительно загудела. — Главное, что у нас сохранилось сердце клана! — паучиха улыбнулась внуку, а затем повернула голову в сторону искры и широким жестом указала на нее. — А вот и спасительница нашего будущего вождя! Вознесем ей хвалу!
Как по команде, пауки и осы двинулись в ее сторону. Фиола, не ожидавшая подобного, попятилась, пока не уперлась в стену скалы.
Беженцы несколько раз дружно протопали ногами и конечностями, громко выкрикнув:
— Хей, хей, искра Фиола!
Затем склонили в почтении головы.
Сбоку, словно из ниоткуда, появилась Рамуна, она шустро перебирала лапами по отвесной стене, приближаясь к девушке — металл передних лап скрежетал по камню, но задние лапы цепко держали выцветшее хитиновое тело старухи.
— Привыкай, дитя, за свою жизнь тебя не раз будут чествовать, — голос паучихи обволакивал, успокаивал, но Фиола не могла осознать, каким образом эти слова относились к ней, обычной искре, даже необученной боевому танцу секиры.
— Я не понимаю!
— Всему свое время, искра, просто верь в себя и знай, что всегда можешь рассчитывать на наш клан, — паучиха завораживала тремя парами белесых глаз, тихий голос непостижимым образом звучал громче шумящей воды. — Наших чествований хватит и на твоих потомков.
Фиола почувствовала себя утомленной, странные речи старухи казались безумным бредом. Ладони вспотели, на лбу выступила испарина, но не от жаркого полуденного солнца, а от неловкой для нее ситуации.
— Я очень устала, — искра обвела взглядом толпу пауков и ос, жадно следящих за происходящим у подножия водопада. — Если никто не против, я пойду обратно в постель.
— Влакс проводит тебя. Набирайся сил! — последние слова старуха произнесла не как пожелание, а как напутствие, паучиха уползла готовиться к ритуалу Наречения вождя.
Ос подошел к искре и галантно предложил опереться на его руку. Перед тем как скрыться в пещере Фиола посмотрела на толпу. Их лица были обращены к ней, глаза смотрели только на нее. Тхеновцев выглядели сильными и крепкими. Все были при оружии, держались гордо и с достоинством, однако в каждом из них ощущалась усталость. Дети с любопытным озорством пробрались в первые ряды и теперь с интересом рассматривали спасительницу будущего вождя, та, о ком сложат легенды. Фиола поняла, что этот немногочисленный народ, прошедший через большие трудности, не сломлен духом. Они готовы сражаться и будут защищать свои родные земли до последнего, когда придет час расплаты.
— Чего они ждут? — шепотом спросила искра Влакса и схватилась за его руку, словно падающий с обрыва за торчащий выступ.
— Помаши им, — беззаботно усмехнулся ос, хитро поглядывая на растерянную и доверчивую девушку.
Фиола натянуто улыбнулась, подняла руку и неловко помахала. Беженцы все также молча взирали на искру. Вспыхнув от растерянности, она опустила руку и потупилась. Влакс довольно хмыкнул, затем его одинокий приветственный крик разорвал гробовую тишину:
— Хей, Фиола!
Через несколько взмахов крыла тхеновцы, как один, приложили кулак к сердцу и в толпе поднялся ураган криков, — на Фиолу будто обрушилась накатывающая волна.
Влакс потянул ее под своды пещеры, искра облегченно вздохнула. Толпа притихла, но продолжала хвалебно шуметь. Фиола почувствовала бессилие и ноющую пустоту внутри, однако эти ощущения не были связаны с ранением. Ос заметил рассеянный взгляд девушки:
— Ничего, еще день-два и привыкнешь к чествованию!
— Я не хочу этого. Мне было так неловко, я не знала, что делать.
— Делать можешь, что угодно, как и просить выполнить любую просьбу, в пределах наших возможностях и клановых канонов.
— Что и женить Зарда на себе могу?
Влакс опешил, не сразу сообразив, что искра подтрунивает над ним. Вскоре вместе весело и звонко рассмеялись — заливистый звук многогранно отразился от стен и улетел вдаль.
— Влакс, — вкрадчиво произнесла Фиола, — вообще-то у меня есть к тебе небольшая просьба.
— Для женитьбы я слишком молод, — он наигранно с испугом отстранился от девушки, загораживаясь руками.
Искра серьезно, с укоризной посмотрела на юношу и добродушная шутливость в его голосе испарилась, сменившись любопытством и внимательностью:
— О чем речь?
— Во-первых, я бы хотела поведать Авендума.
— Хорошо, как отдохнешь, я отведу тебя к нему, но, на сколько, я знаю, он еще не приходил в себя.