- Пусть сего пять, но я сё ещё моу заслужить пост твоехо софетника, - наконец-то я решилась заговорить.
- Не может быть и речи! - взорвался вожак. - Неужели ты ничего не понимаешь?!
- Пелые лисы же существуют, - не поняла я. - Да, неопычно, но прифыкнуть можно.
- Сотни лет никто не видел белых, да и не один здравомыслящий лис не будет подчиняться белянке! - он выдохнул и попытался успокоиться. - Тебя скорее убьют, чем позволят жить со всеми.
По спине пробежал холодок. Я почувствовала, как моя новенькая шерсть становится дыбом.
- Это ещё почему?
- Я что, так мало тебе рассказывал, или у тебя память отшибло? Вспомни, что для лис значит белый цвет.
Люди произошли от дневных животных, лисы - от ночных. Конечно, значения чёрного и белого цвета у них были противоположны. Белый - это день, когда рыжая шкура выдаст ночного охотника его добыче или более крупному хищнику и когда солнце слепит газа так, что трудно что-то разглядеть. Белый - это холодная зима, когда древние лисы умирали от холода и голода, или снег, о ледяную каргу которого в мороз после короткой оттепели в кровь обдирали лапы. В общем, этот цвет символизировал всё самое плохое, что происходило с лисьим народом в давние времена.
- Так это же тела тавно минувших тней, - возразила я. - Та и вряд ли ещё кто-то ферит в пелых лис, приносящих несчастья.
- Потому что их никто долго не видел. Увидев тебя, поверят, - он снова подошёл к креслу, сел и обнял голову передними лапами. - Думаешь, мне легко было становиться вожаком? Знаешь, сколько было разговоров о том, какие ужасные времена наступят, когда вожаком станет тот, кто полжизни прожил с людьми. К тому же разболтали, что я ищу не просто невесту, а себе замену. Далеко не все лисы хотят, чтобы их кланом правил бывший человек. А тут ещё шерсть у тебя белая. Нас с тобой точно возненавидит весь клан.
Теперь я поняла причину его волнения и горечи, и сама почувствовала безысходность. Хотелось бы предложить какой-то выход, но ничего, кроме уже невозможного возвращения в человеческий облик, не приходило в голову. Точка невозврата пройдена, теперь я на всю жизнь лиса, белая лиса-изгой.
Я села рядом и как могла одной лапой обняла брата. В молчании прошло несколько минут.
- Надо было повременить с твоим превращением в лису и подождать, пока клан ко мне привыкнет.
- Тогта, может, мне попроситься опратно томой, там пережтать, а потом вернуться в лес, когда всё успокоится? - вдруг пришло мне в голову.
Доминик вздрогнул, поднял голову и удивлённо посмотрел мне в глаза. Краем глаза я заметила, что его хвосты перестали дрожать.
- Ждать придётся долго. Несколько месяцев или даже лет не высовываться. Ты к этому готова?
- А у меня есть фыпор? Фыпо… Ф… Вы...
- Не трудись, я понял, что ты хочешь сказать «выбор». Ну, да. Ты права. Прости, что заставил тебя страдать. Ещё и за это я в ответе.
Последнюю фразу Доминик буквально простонал и снова обнял голову передними лапами. Когти впились в кожу.
- Я в этом финофата не меньше тепя. Это же я застафила тепя фыпрать меня. Это же я укофарифала тепя профезти ритуал, как можно раньше.
Я не узнавала многих слов, что вылетали из моего рта, но продолжала говорить в надежде, что буду услышана и хоть немного понята.
- Да, и ты уговаривала меня учиться играть на ромбах, а я боялся. Теперь запутался и сделал тебя белой, - продолжал он ныть, похоже поняв мои невнятные речи.
- Хорошо, тафай примем то, что мы опа финофаты. А теперь успокойся, ты правитель и не толжен так сепя фезти.
Да я чувствовала вину, но и знала, что я единственная, кто может сейчас его успокоить и направить на верный путь.
После дюжины ободряющих слов он всё-таки пришёл в себя и решился выйти из комнаты. Через пару минут он вернулся, принеся мне рыжую, как лисиная шкура, накидку и заявил:
- Так будет сложнее понять, что ты не рыжая. Я проведу тебя до выхода из леса. Никто больше об этом знать не должен.