- Жак, распорядись на кухне, чтобы принесли полный ужин в мою комнату. Можешь идти, - сказала лиса, положив книгу на стол.
Слуга поклонился и вышел, оставив меня наедине с советницей короля.
- Тебя же зовут Грета?
- Да.
- Садись рядом, Грета. Пока несут еду, можешь угощаться тем, что тут есть. А пока будешь есть я тебе всё объясню.
Я приняла её приглашение, хотя было немного страшновато. Всё-таки что этой лисе от меня нужно?
Глава 14 Предательница
- Так зачем я Вам нужна? - спросила я, потянувшись за куском сыра.
- Твоё присутствие могло вызвать волнение среди лис.
Мелиса выглядела спокойной и терпеливой, готовой отвечать на все вопросы.
- Доминик говорил, что они меня могут убить, - после тяжёлого вздоха, я положила сыр на язык и почувствовала его ужасно солёный, но по-своему приятный вкус, от которого мои хвосты рефлекторно дёрнулись.
Мелиса, наверное, решила, что это из-за страха. Она заботливо положила лапу мне на плечо.
- Не бойся, не убьют. Да, последнюю белую лису убили, но это было больше сотни лет назад, лисы уже не так жестоки, но… - лиса отпрянула, шевельнув своими хвостами, которые почему-то все были с противоположной от меня стороны дивана. Это выглядела неестественно. Когда хвостов много, невозможно, собрать все с одной стороны. А Мелиса продолжала, прерывав мои мысли: - Но ты будешь изгоем. Лисы терпеть не могут тех, кто не подходит под их устои. Веришь или нет, но из-за одного нарушения их правил меня просто стёрли из клана. Давай я расскажу тебе свою историю, чтобы ты лучше поняла мои намеренья.
Вожак с первого дня своего правления обязан воспитывать наследника. До Элины, прошлого вожака клана, у всех вожаков было по девять хвостов. Но, анализируя количество хвостов у новорождённых лисят за несколько десятилетий, врачи пришли к выводу, что в ближайшее время не родится ни одного девятихвостого лисёнка, да и появление на свет восьмихвостых тоже маловероятно, так что отходить от традиций и ждать подходящего наследника было бессмысленно. Элина стала вожаком во второй воловине жизни как единственная девятихвостая в клане. Время поджимало. Ожидая достойного наследника, Элина рисковала не успеть его воспитать или недожаться вовсе. Поэтому наследницей стала я, единственный восмихвостый лисёнок в клане.
Я была совсем мала, когда Элина забрала меня у родителей, не оставив ни единого воспоминания о них. Она учила меня быть достойной и не слушать тех, кто говорит, что клану не выжить с таким вожаком. Когда пришло время отправляться на воспитана к людям, Элина выбрала не обычную семью, а королевскую. Хотя я прожила с принцами и принцессой всего два года, потом меня отозвали обратно в клан. Элина устроила шикарный по лисим меркам праздник лишь ради меня одной, хотя другие лисы не разделяли её энтузиазма. Помню, как они меня «поздравляли», не стесняясь говорить в лицо фразу типа «Надеюсь, вожаком ты станешь нескоро» или «Понимаю, что это невозможно, но стремись к уровню Элины». Можно только гадать, какие гадости они говорили у меня за спиной. Я уже успела отвыкнуть от этого во дворце, где все хвалили друг друга на балах, скрывая истинные чувства.
Окончательно потеряв желание праздновать, я отправилась в свою старую комнату, чтобы отдохнуть от злых языков. Подходя к комнате, я почувствовала запах краски, подумала, что Элина приказала обновить её мне в подарок, но там… представь, что я чувствовала в этот момент… на светлой стене чёрным было написано такое послание: «Лучшее, что ты сможешь сделать для клана, - это отдаться кому-нибудь и родить нормального наследника… или просто сдохнуть!».
Эта фраза стала последней каплей, переполнившей сосуд моего терпения. Я возненавидела клан, возненавидела свои восемь хвостов, превративших мою жизнь в ад, и Элину, годами заставлявшую меня жить в этом аду, а после короткого мига свободы, вернуться в него снова. Невозможно добавить себе хвост, но… можно сделать их меньше. Эта мысль стрелой пронзила меня в тот момент. Мне вдруг показалось, что все мои беды исчезнут, если хвостов у меня станет меньше, я стану обычной лисой, от которой перестанут требовать невозможного.
Эта была величайшая ошибка в моей жизни. Я пробралась на кухню, стащила наточенный топор, которой перерубали кости крупной дичи, вернулась в комнату, чтобы никто мне не помешал, и со всей силой, которую дало мне отчаяние, я ударила себя.