– Что-то ты слишком несерьёзно это воспринимаешь.
– А что не так-то?
– «Последний День Жизни».
Это звучало двусмысленно, но, скорее всего означало «последний такой праздник». По крайней мере, я так поняла.
– Она так каждый год говорит. Когда мне было шесть лет, я ещё верил, но сейчас…
– Но ты же понимаешь, что это когда-нибудь случиться.
Доминик промолчал. Спустя полминуты тишины я решила напомнить ему об этом, чтобы он вдруг не увильнул от ответа, предложив новую тему для разговора.
– Эй, Рыжий, ты не ответил на вопрос.
– А что отвечать-то? Надеюсь, что это будет, как можно позже! На столько позже, что всем будет плевать на традиции и новым вожаком буду НЕ Я. Понятно? – после этого он выдохнул и заговорил спокойно: – Давай сменим тему.
– Ладно, – со вдохом согласилась я. – Тогда давай поговорим о том, как лучше рассказать обо всём, что мы сегодня видели, родителям и братьям.
– Согласен. Это-то стоит обсудить. А то ещё подумают, что лисиный День Жизнь – это жертвоприношение злому богу огня, который ненавидит людей и призывает к их истреблению.
От этой шутки мы оба засмеялись. Настроение для весёлого и непринуждённого разговора уже было задано. Доминик всегда умел меня рассмешить.
Я, как только узнала, что в нашем мире, кроме людей есть ещё одни разумные существа, начала интересоваться ими. Тогда мне было примерно три года. С тех пор меня часто брали на рынок, где я заговаривала с лисами-торговцами, продающими свежую дичь, звериные шкуры, мёд, ягоды, грибы и прочие дары леса. Они и дали мне первые знания о лисьей жизни. Спустя пять лет я не верила своим ушам от счастья, когда узнала, что наследник лисьего клана должен будет воспитываться в нашей семье. Я знала, что несколько лет будущий вожак должен прожить в обычной человеческой семье, чтобы хорошо узнать людей, с которыми во время своего правления придётся всеми способами поддерживать мир. Это могла быть любая семя, но толи нам так повезло, толи торговцы, с которыми я успела подружиться, подсуетились, но Доминик оказался именно у нас и стал моим лучшим другом. С тех пор прошло уже четыре года. Наследнику уже давно пора было бы вернуться домой, но он не спешил, ведь здесь он был обычным лисом, к которым большинство людей относилось нейтрально, а там наваливалось бы бремя наследника, будущего вожака, что претило юному лисёнку. Я так поняла, ему не нравилось, как все пытаются услужить ему, а ответственность за весь лисий клан, от которой он всю жизнь мечтал сбежать, просто пугала…
Тут можно было спросить: у Доминика что, нет родственников, которые с этой ролью справятся лучше? Нет, тут дело не в родстве. Хоть мой братец хоть и называл лисью культуру корявой калькой человеческой, однако, система выбора нового вожака у них не имела ничего общего ни с одной из наших. В ней не было возможности отказаться от нежеланного титула или получить его за какое-то заслуги. Сама природа жестоко и беспощадно выбирала наследника. Им мог стать кто угодно, но оказался именно Доминик.
Дело в том, что разумные лисы часто имеют не по одному хвосту, как их предки. Число хвостов может быть любым от одного до девяти, и, самое странное, никак не зависит от количества хвостов у родителей. Считается, что их количество выбирает сама природа, которая никогда не ошибается. Чем больше хостов – тем умнее и способнее считается их обладатель. Лис с одним хвостом клеймят скучной посредственностью, всю жизнь они вынуждены подчиняться остальным. Двух- и трёххвостые командуют такими. Рождение четырёх- и пятихвостых было не таким частым событием, их обучали разнообразным наукам и ценили за способности и сообразительность. Появление же в клане лисят с большим количеством хвостов считалось большой удачей. Их допускали до самых важный и сложных ритуалов, до переговоров с важными людьми и главами других лисьих кланов. А лис с самым большим количеством хвостов становился вожаком. Пока это была бабушка Доминика, которую природа наградила всеми девятью хвостами. Внучку же досталось несчастливое для него число семь. За весь век девятихвостой лисы-вожака, на сколько я знала, не появилось на свет ни одного лисёнка с девятью или восемью хвостами. Поэтому титул наследника достался Доминику, единственному в клане обладателю семи хвостов, хотя старики ворчали, что клан погибнет, если у вожака не будет всех девяти хвостов. Ещё одна причина желать сбежать от ненавистной судьбы.