Из-за углов и дверных проёмах выглядывали любопытные лисьи глаза. Я слышала, что лисы о чём-то переговариваются, но не могла разобрать слов. В принципе, можно было и догадаться, что они удивлены воскрешению белой лисы не меньше своего вожака.
− Ты не голодная? Может, ещё что-то покушаешь перед сном? – ласково спросил он, открывая дверь моей комнаты.
− Я от пуза наелась перед собранием, − напомнила я, зевнув. Только теперь напряжение спало на столько, что я наконец вспомнила, что спала только позапрошлой ночью, а солнце уже начинает клониться к закату. – Лучше я просто отосплюсь.
− Конечно, − кивнул брат, присаживаясь на кровать. – Тогда я сообщу твоим родителям, что ты жива и здорова, а эта Мелиса просто двуличная лгунья. Ах, да. Прости меня за то, что в прошлый раз не успел сообщить им, что ты стала белой лисой. Если бы… если бы я только отправил стрижа ни тогда, когда вернулся в замок на рассвете, а тогда, когда мы только собирались уходить, или хотя бы остался с тобой и сам всё им объяснил, то ничего этого не было бы. Ничего! Тебе бы не пришлось всё это выносить! Всё было бы проще! Прости меня… хотя я бы на твоём месте себя бы не простил.
Голос Доминика звучал надрывно, словно он мог заплакать или плакал бы, если бы был человеком. Но лисы не плачут, хотя чувствуют ту же душевную боль, что и люди.
Слушая горестный монолог брата, я успела юркнуть под тонкое летнее одеяло, которое не нужно было лисам, но мне было приятным и привычным. Теперь уставшей мне все эти слова казались назойливым шумом, который мешал сладко спать. Так не хотелось вникать в их смысл, но я пересилила себя.
− Послушай, оно всё прошло. Давай оставим это… − я широко зевнула, − в прошлом. Да, далеко в прошлом. Теперь-то всё хорошо.
− Я бы не сказал, − тяжело вздохнул лис. Последствия заваренной мной каши продолжают развиваться. Страшно подумать, во что это может вылиться.
− Так и не надо думать! – фыркнула я, уже начиная злиться за то, что братишка не даёт мне немного вздремнуть, хотя знает, насколько я устала. – Слушай, Рыжий. Сейчас лучшее, что мы можем сделать, − так это отдыхать, положившись на Лимба и Вэба. Они разбираются в политике гораздо лучше нас обоих и сумеют подобрать нужные слова.
Похоже то, что я сменила тон, всё-так дало понять Доминику, что я не хочу продолжать разговор.
− Да, прости. Спокойной ночи, Грета. Сладких снов. Распоряжусь, чтобы тебя не будили. Увидимся, когда выспишься, − с этими словами он встал с кровати и направился к выходу.
− Спокойной ночи, − выдохнула я и провалилась в глубокий сон.
Глава 29 Пламень
Темнота мягко касалась еловых лапок, лишь чуть-чуть заслоняя их от моих глаз. Ночь была такая светлая, что каждая капелька росы светилась серебристым светом полной луны, наполняя весь лес холодным сиянием. Я и не знала, что ночи бывают такими светлыми. Казалось, если бы у меня была книга, то я смогла бы даже насладиться чтением. Хотя нет, не смогла бы. К холодному сыроватому запаху ночи, примешивался другой, резкий и горячий. Пока совсем слабо, но достаточной для того, чтобы мой нос его учуял, а сердце забилось сильнее от любопытства.
Пока я шла вперёд по мокрой и холодной от росы траве, запах становился сильнее. Теперь он был не просто неизвестным ароматом, манящим в самую чащу леса, теперь я узнала его. Дым. Где-то в глубине леса горит огонь. Пусть я ещё не вижу его, но он там есть. Или по крайней мере был, а сейчас там заканчивают тлеть угли. От того, что я узнала запах, любопытство только усилилось. Я хотела только одного: найти источник дыма. Желание было необъяснимо сильным, словно от его исполнения завесила чья-то жизнь.
Чем дальше в лес, тем сильнее становился запах и тем темнее казалось всё вокруг. Капель росы на траве становилось всё меньше, их холод уже почти не обжигал мои ноги. На мгновение мне показалось, что запах привёл меня в непроглядную тьму, где больше нет светящейся серебром росы, а звёздное небо с диском луны закрывают плотно переплетённые ветви. В полной темноте здесь был только запах дыма. Страх на мгновение захватил всё моё тело и почти перерос в панику.