Я замолчала, поймав на себе знакомый взгляд. Мама! В её глазах стояли слёзы. Я поняла, что теперь она знает, что это я. Мне захотелось побежать к ней, обнять, всё объяснить, но я не могла. Тело сковал страх. Рядом стоял отец, он тоже испуганно смотрел на меня. Я никогда не видела на его лице эту эмоцию. Нет! Нельзя на них смотреть! Я ещё недоговорила! Не закончила дело!
Треск огня за спиной привёл меня в чувство. Я не сказала всего три слова. Всего три! Но какие?! Время уходит!
− Таково послание богов! – наконец вспомнив, почти что выкрикнула я, глядя на маму. В следующий миг обзор мне закрыла стена огня.
Я вздохнула с облегчением. Дело сделано. Пусть я не знаю исход, но волноваться уже нет смысла. В любом случае, ничего исправить я уже не смогу. Кажется, я перепутала несколько слов из послания, но общий смысл это не изменило.
Повернувшись ко входу в церковь, я увидела такую же стену огня. Туда путь закрыт. Что же делать? Я осмотрелась. Огонь отгородил тот деревянный постамент, на котором читал проповедь священник. Мужчины там уже не было, и огонь будто бы приглашал меня туда. Я пошла, повинуясь своим догадкам.
За постаментом оказался небольшой проход внутрь. Наверное, Мелиса хочет, чтобы я спряталась там, пока люди не разойдутся.
Нагнувшись, я забралась внутрь этой деревянной конструкции. Там было пусто, лишь трава под ногами. Огонь закрыл вход. Сквозь щели пробивались отсветы пламени. На удивление, тут я почувствовала себя спокойно. Я просто уселась на траву и расслабилась. Я слышала, как священник объявил произошедшее чудом. Это меня обрадовало, ведь моя игра возымела нужный эффект. Оставалось только ждать, пока меня выпустят.
Мне казалось, что прошло уже достаточно много времени. Люди должны были уже разойтись. По крайней мере, уже долгое время я не слышала ни одного голоса. Огонь хоть не обжигал, но хорошо грел. В этой деревянной коробке стало жарко, как в бане. Что-то Мелиса задерживается.
Может, уже всё кончено, а огонь, закрывающий выход, только фикция? Может, он совсем не горячий и не обжигает и я смогу через него выбраться? Я подошла к выходу и попыталась коснуться стены огня и тут же отдёрнула лапу. Она обжигала, как и обычное пламя. И тут я заметила, что дерево у входа уже начало обугливаться.
Глава 38 Жизнь огня
Маленькая коробка постамента начала заполняться дымом. Почему? Меня действительно хотят убить? Хотят, чтобы белую лису действительно съело пламя? Почему?! Что я сделала не так?!
На самом деле не так я сделала парочку вещей: затянула с последней фразой, но, мне кажется, так вышло даже эффектнее, и, вроде как, перепутала пару слов в обращении, но вряд ли это кто-то заметил. И всего-то! Неужели Мелиса решила, что этим я разрушила её план и за этой решила убить?! Что тогда она сделает с Домиником? Я должна спасти его!
Я бросилась к противоположной стене, в надежде выбить её и спастись − получила только боль в плече. И щёлки меня лизнул только язык пламени. Я отпрянула, к счастью, огонь не задержался на моей шерсти.
Пространство заполнял дым, от чего мне стало тяжело дышать. Я закашляла, голова закружилась, заслезились глаза. Что это значит? Лисы ведь не плачут…
В пламени, закрывавшим выход я вдруг увидела печальные глаза, словно лисий бог с грустью смотрел на мою кончину, готовясь съесть тело той, что не была рождена его ребёнком. Бог словно что-то говорил, но его трескучий огненный язык я никак не могла разобрать. Пламень, неужели ты существуешь? Чего ты хочешь от меня? Помочь или сказать, что я провалилась и ты сейчас заберёшь меня?
Самочувствие становилось всё хуже и хуже. Хотелось спать, хотя в такой жаре, мне раньше казалось, уснуть невозможно. Нет, нельзя спать! Нельзя отключаться! Сознание – это единственное, что может меня спасти? Но замутнённый дымом и жаром разум не видел другого выхода, кроме как пробить стену, но на это сил не хватало.
Доминик, его портрет снова всплыл у меня перед глазами. Я ведь поставила себе цель его спасти. Спасти именно его, а не себя. Я не хочу умирать, не выполнив этого! Не хочу!