– Я ничего не мог понять, Милли. Иногда мне казалось, что ты тоже желаешь меня, но это ничем не кончалось. Только потом я понял, что ты просто не понимаешь, какие сигналы подаешь. Помнишь ту первую ночь в замке? Ты уснула у меня на руках, умоляя остаться с тобой. Сам не понимаю, как я вынес это! Если бы ты не выглядела так невинно, я бы ни за что не сдержался.
– О Боже, я даже не подумала об этом. – Милли с сожалением взглянула на него. – Прости.
Он снова обернулся к ней. На губах его было слабое подобие улыбки.
– Не извиняйся. Это были полезные упражнения для развития самоконтроля. Кроме того, такое поведение очень многое говорило о тебе самой. Твое представление о самой себе явно было полно сумасбродных идей, и я понял, что нужно время, чтобы приручить тебя. Наверное, тебе требовались какие-то ухаживания.., но я никогда ни за кем не ухаживал и не знал, как вести себя с таким человеком, как ты, а у нас почти не оставалось времени. Ведь гости Пита должны были вот-вот приехать. Поэтому я просто сбежал.
Милли присела на диван. Ее охватили странные чувства.
– Зачем ты мне все это говоришь? – спросила она, тщательно подбирая слова.
– Дорогая! В тот последний день ты ведь боялась меня. Когда сказала, чтобы я убирался. И не отрицай этого.
Голос Рональда звучал бесцветно. Он снова отвернулся к окну, засунув руки в карманы. Милли поняла, что должна сказать ему правду.
– Да, но у меня были причины для этого. Мне показалось, ты рассердился, как будто бы даже возненавидел меня…
– Я рассердился потому, что нам помешал мужчина, которого ты любила, – с горечью сказал он.
– Нет! – вскрикнула она. – Рональд, пожалуйста, посмотри на меня. Я не могу изливать душу твоей спине. – Медленно повернувшись, он подошел к ней, и на этот раз она сама взяла его за руки, усаживая рядом с собой. – Послушай, – сказала Милли. – Мы провели вместе ночь, и это была самая замечательная ночь в моей жизни, а ты вел себя так, словно это было для тебя нечто абсолютно ординарное. – Рональд хотел что-то сказать, но она остановила его, мягко прижав пальцы к губам. – Нет, позволь мне договорить. Понимаешь, я не могла не задуматься, действительно ли ты испытывал что-то ко мне, или это было чисто физиологическое стремление. А, может, ты просто жалел меня?.. Рональд уставился на нее.
– Ты – сумасшедшая!
– Все это было в новинку для меня, а в то утро ты был так небрежен… И я подумала: возможно, для него все это не так важно, как для меня. Я должна быть осторожна, чтобы не поставить его в неловкое положение. Понимаешь? Обхватив ее лицо ладонями, он нежно поцеловал ее.
– Я не знаю ни одной женщины, которая бы беспокоилась о том, чтобы не поставить меня в неловкое положение, – сказал он. – Поэтому просто не понял этого. Извини.
– А потом ты ушел на эту ужасную гору, – уже чуть не всхлипнула Милли, полностью погрузившись в воспоминания. – А я осталась в полном смятении у неясно бормочущей рации. Я так волновалась за тебя…
– Любимая! – Он притянул ее к себе. Она все еще не смела поднять на него глаз.
– И я сказала тебе по рации все, что чувствую. Ты просто не слышал. Он тихо сказал:
– Я слышал. Ты сказала: «Вернись ко мне», и я спешил, но, когда пришел, у тебя был Шон. Я обиделся, потому что ты ничего не сказала ему о нас. Мне показалось, что ты просто прячешься за меня, а на самом деле все еще любишь его. Мне было неизвестно, что ты в действительности чувствуешь ко мне и чувствуешь ли вообще что-нибудь.
– Именно поэтому ты с такой ненавистью закричал на меня? – медленно спросила Милли.
– Это было просто отчаяние, – честно признался Рональд. – Я знал, что в эмоциональном плане ты живешь в мечтах, но мне не приходило в голову, что ты девственница. А когда я догадался, что ты никогда не спала с Шоном и у нашей ночи любви могут быть последствия.., в общем, я почувствовал, что меня использовали. А единственное, в чем я хотел быть уверен, так это в том, что уж ты-то никогда не используешь меня в своих целях. Поэтому я был буквально взбешен.
– Я помню.
Милли поежилась. Рональд отпустил ее. Его лицо стало мрачным.
– Так значит, ты считаешь, что я тогда сбежал? И именно поэтому отказываешься выйти за меня замуж?
– Почему тебе потребовалось так много времени, чтобы вернуться ко мне? – задала встречный вопрос она.
– Я хотел прийти раньше. – Его голос стал очень тихим. – И приблизительно через три недели после того, как мы расстались, твердо решил сделать это. – Он провел рукой по глазам. – Но не смог. Я вспомнил, что на то самое воскресенье, когда мы с тобой уехали в Испанию, у меня было назначено интервью с одним журналом. Поскольку я пропал, репортеры пытались узнать, где и с кем я, и, появившись у тебя, я мог подвести тебя. Помнишь, нас снимали в тот момент, когда мы выезжали из гаража? Фотографии были нечеткими, но тебя вполне могли бы узнать. – Он на мгновение остановился. – А самое главное, я считал, что ты больше не желаешь встречаться со мной. Тем не менее я постоянно наводил о тебе справки через Джуди.
– Справки? – словно эхо повторила Милли.
– Мне нужно было знать, не беременна ли ты, – резко ответил он.
Она залилась краской смущения.
– Выяснилось, что ты поменяла наставника и снова стала играть. У тебя все складывалось хорошо, в то время как я… – Он мрачно засмеялся. – Я даже не был до конца уверен, смогу ли сниматься. Что в этом случае я мог бы тебе предложить? Кроме того, ты ведь сама сказала, что не желаешь меня больше видеть.
Рональд выглядел холодным и неприступным, но Милли уже знала его очень хорошо. Я ведь смелая, напомнила она себе, так он мне сам сказал. И она подошла к нему.
– Так что же изменилось теперь? – спросила она, покрывая его щеки поцелуями.
– Ты изменилась. – Его голос потеплел, хотя в нем все еще чувствовались мрачные тона. – Я услышал это в твоей музыке. Я попросил Джуди предложить тебе эту работу, но не надеялся, что ты за нее возьмешься, а тем более вложишь свою душу.
Милли поцеловала его бровь.
– А я думала, что ты считаешь меня скучной. Так же, как Шон. Он называл это моими дурацкими принципами.
– Ты никогда не бываешь скучной, – с жаром воскликнул он. – И я просто обожаю эти твои принципы. Они означают, что я могу доверять тебе. – Развернув ее лицом к себе, он неожиданно стал очень серьезным. – Послушай, любимая, мне всегда было нелегко доверять людям. Не знаю, смогу ли я стать хорошим мужем. Ты рискнешь выйти за меня замуж?
Милли пристально посмотрела ему в лицо.
– Ты любишь меня. Рональд? – наконец выговорила она. – Ты действительно желаешь меня?
Его руки так крепко стиснули ее в объятиях, что она едва могла дышать.
– Люблю. И хочу. Ты никогда больше не будешь сомневаться в этом, – сказал Рональд, и его слова прозвучали, словно клятва.
– Да, – прошептала она у самых его губ и еще тише добавила:
– Знаешь, это платье сшито так, что его можно очень легко снять.
В этот момент снова раздался звонок. Взяв Милли на руки, Рональд подошел к телефону и отключил его. Смеясь, Милли еще крепче прильнула к нему.
– Смотри не урони меня, – сказала она.
Рональд засмеялся. В его лице было столько любви, что она едва узнала его.
– Ни за что. – Он понес ее в спальню, но чуть не наткнулся на Марса. – Брысь! Скоро в этом доме все изменится.
Милли укоризненно заметила:
– Надеюсь, ты не собираешься выгнать моего кота на улицу?!
Бережно опустив ее на постель, Рональд вернулся к двери в спальню, закрыл ее перед носом у Марса и улыбнулся.
– Нет. Просто теперь не он один будет знать, что ты обязательно вернешься, – мягко сказал он.
Милли почувствовала, что ее сердце тает, и широко распахнула объятия.