— Какую?
— Останьтесь в сторожке на три месяца. А после этого снова приходите ко мне. Сделка заключается в том, что всё это время вы не будете пытаться увидеться с Клоуэнс, разве что случайно. Не заходите к ней. Не пишите ей. Не мешайте ей жить своей жизнью и принимать собственные решения. Больше всего на свете я хочу, чтобы она была счастлива. А вы?
Последний вопрос был похож на пистолет, который вытащили в конце цивилизованного спора. Стивен остановился и стер с лица влагу.
— Я думаю, она будет счастлива со мной.
— Не сомневаюсь, что вы так думаете. Но если она всё же решит не выходить за вас замуж, вы дадите ей полную свободу выбрать кого-то другого и искать счастье в другом месте, не вмешаетесь?
Стивен немного помолчал.
— А что мне еще остается?
— И вы уедете?
— Да, наверное.
— Не знаю, понравятся ли Клоуэнс те условия, что я предложил. Но первым делом на них должны согласиться вы.
— А если я откажусь?
— Тогда я потребую сторожку обратно. Хотя, разумеется, оплачу все расходы по приведению ее в порядок.
Они прошли еще несколько шагов, сапоги хлюпали по грязи. На Уил-Грейс зазвонил колокол. В изгороди стрекотали сверчки.
— Согласен, — сказал Стивен.
Часть третья
Глава первая
На шахте Треворджи обнаружили одиннадцать пещер разного размера, где прежде добывалась руда, там оставили колонны из пустой породы и гранита, а стены стесали. Все гадали, жил ли там кто-нибудь и когда. Нашли один целый скелет и часть еще одного. Монет больше не нашлось, только инструменты, ведра и корзины, их деревянные части рассыпались, стоило к ним притронуться. Конечно, в целом на шахте работали не в те древние времена, как решили Бен и Клоуэнс, большая часть выработки относилась скорее к семнадцатому веку или к ранней эпохе Тюдоров, судя по инструментам и способу добычи, но эти тоннели пробивались явно на месте прежних, и пустую породу сваливали в более ранние.
Вопрос о надписи на монете остался. Энциклопедия Дуайта сообщила, что Тит Аврелий Фульв Бойоний Аррий Антонин Пий был императором Рима с 138 по 161 год нашей эры, а в Британии он находился примерно в 140 году. Он считался справедливым и милостивым правителем. Кто от его имени приказал разрабатывать эту шахту? Какой магистрат или центурион? И кто в ней трудился?
Но для Полдарков, как бы их ни завораживала древность шахты, главное было в другом. Росс даже специально потребовал, чтобы никто не упоминал о возрасте находки, он не хотел, чтобы из Труро или Эксетера налетели антиквары и остановили работы. Он также велел не трогать то место вблизи поворота тоннеля, где нашли монету.
По всей видимости, добывали здесь олово, медь появилась позже и в небольших количествах. Учитывая все ответвления, тоннели, ведущие из пещер, и менее разработанные штреки, для полного обследования находки понадобилось бы больше месяца. Три пары вольных рудокопов тут же заняли делянки, где обнаружилось присутствие меди. В том штреке, который изначально осматривали Бен и Клоуэнс, тоннели следовали за жилой вниз, где им преградила путь вода.
Судя по остаткам колес и труб, ее пытались осушить, но теперь те уровни снова заполнились водой и необходимость их осушения пугала. Росс как раз обсуждал эту проблему с остальными. Уил-Грейс больше не приносит прибыли. Если ее не оживит какая-нибудь новая находка, то через год ее придется закрыть.
Парламент соберется первого декабря, но без Росса. Самочувствие Демельзы то улучшалось, то ухудшалось, по ее словам, она хандрила, но надувала щеки перед Россом. Она все-таки согласилась на прием у Дуайта, и он прописал какие-то лекарства, но без особой уверенности, что тем искоренит причину болезни.
— Это связано с кровью, — сказал он Россу. — Возможно, инфекция в почках. Поэтому у нее слабый жар. Нынче по-прежнему модно это лечить пиявками, но, как показывает мой опыт, нужно скорее укреплять силы пациента, чем ослаблять их. В конце концов, ей нужно заботиться сразу о двоих.
— А еще ее отекшие руки и лицо...
— Она, вероятно, весьма не в духе.
— И пьет слишком много портвейна.
— Надеюсь, — улыбнулся Дуайт, — это не дает много поводов для тревоги.
— Не особо. Но всё же...
— Она спрашивала меня о портвейне. Жаловалась на головокружения и слабость. Она тебе говорила?
— Об этом — нет... И что ты ответил?
— Но она же пьет не слишком много?
Росс почесал свой шрам.
— Никогда не напивается, если ты об этом. Но иногда бывает навеселе.
— Давай решать проблемы по мере поступления. Осталось около восьми недель. Думаю, вино будет полезным стимулирующим средством.
В конце октября Росс увидел в местной газете объявление о продаже «прекрасно настроенного фортепиано, принадлежащего человеку благородного сословия. Двадцать пять гиней». Адрес был в Труро, Росс купил инструмент и отложил доставку до удобного случая.
В той же газете сообщались подробности падения Москвы, о чем только что объявил своим подданным российский император. После того как Москву покинул генерал Кутузов, ее губернатор Ростопчин приказал поджечь город и забрал с собой все средства тушения пожара. Город горел три дня, а потом поднялся страшный ветер, первая зимняя метель, и город вспыхнул снова, с еще большей яростью. Были уничтожены тысяча дворцов, говорилось в статье, тысяча шестьсот церквей, тридцать тысяч больных и раненых сгорели заживо. А с ними и все запасы продовольствия на зиму. И простые люди, и дворяне потеряли всё, да и вся Россия. Сотню поджигателей поймали и расстреляли, а ненавидимый всеми губернатор Ростопчин сбежал. Некоторые считали, что он продался французам.
Джереми написал Кьюби, но не получил ответа.
Стивен, нарушив данное Россу обещание, написал Клоуэнс, но не получил ответа.
Демельза, принимая все события спокойней, чем прежде, написала Джеффри Чарльзу, но не получила ответа.
Бен, несмотря на требования Клоуэнс, не вернулся на место капитана подземных работ Уил-Лежер. Клоуэнс и Джереми беспокоило, что Бен и Стивен живут слишком близко друг к другу и, случайно столкнувшись, решат завершить начатое.
Демельза, видя тревогу и печаль дочери, сказала ей однажды:
— Клоуэнс, я с самого начала говорила, что предпочла бы, если бы вы с Джереми находились не здесь, когда родится ребенок, как не было вас здесь десять лет назад. Зачем ждать еще месяц? Я могу написать тете Верити, и вы бы поехали к ней на следующей неделе. Можете остаться там почти до Рождества.
Клоуэнс продолжала гладить кошку.
— По правде говоря, — сказала Демельза, — ты уже дважды уезжала, чтобы побыть подальше отсюда и принять решение по поводу Стивена. В этот раз всё по-другому, ты, похоже, уже приняла решение. Но пока он так близко, ты будешь чувствовать себя неловко...
— Именно, неловко. Разумеется, папа пытался поступить по справедливости, но я бы предпочла, чтобы он выкинул Стивена из сторожки. Лучше бы он уехал, и я больше никогда его не видела.
— Что ж, тогда вместо этого ты можешь уехать сама. И ты ведь будешь не так далеко. Всего полдня пути.
— Но если ты будешь относиться к своему здоровью так легкомысленно...
— Чепуха, милая. Там, откуда я родом, женщины на сносях работали на шахте до последнего дня и частенько возвращались к работе уже на следующий день.
— Но всё равно, это не значит... — Клоуэнс собралась уже задать новый вопрос, но сдержалась. Она задала его Кэролайн, когда та заехала на следующий день и неожиданно подверглась перекрестному допросу, пока ждала свою лошадь.
— Твоя бабушка по линии матери? Не знаю. Она была очень юной, двадцать пять или двадцать шесть. А почему ты спрашиваешь?
— Я думаю, она умерла при родах, когда появился на свет дядя Дрейк. Кажется, мама рассказывала.
— Возможно. А почему ты... Ох, Клоуэнс, как глупо! Ты не должна так думать! Какая глупость!
— Почему же глупость?