Стивен тем вечером не вернулся. И Дуайт тоже. За полчаса до полуночи Джереми отвез домой Кэролайн. Вайолет умерла в два часа ночи. Стивен до последней минуты держал ее за руку. Ее похоронили в церкви Сола второго августа – почти на полтора месяца позже годичного срока, миновавшего после ее появления со Стивеном в церкви в день летнего солнцестояния. Срока, отведенного пророчеством.
Глава третья
Десятого августа четверо молодых мужчин встретились в летней гостиной Мингуз-хауса. Они только что вернулись с Уил-Грейс, где вели разговоры под аккомпанемент скользящего и лязгающего насоса, который хрипел, шипел и с шумом всасывал воздух. Выйдя из теплого и уютного здания подъемника, они попали под сильный, по-зимнему холодный ветер. Моря не было видно, за исключением многочисленных белых языков, пляшущих на мелководье; на шквалистом и порывистом ветру они переплетались между собой и, с трудом переваливаясь, обрушивались на первые неказистые кусты боярышника, стеной окружающие Мингуз-хаус.
Молодые люди собрались вокруг недавно разожженного камина и отогревали онемевшие пальцы. Хорри Тренеглос, Джереми Полдарк, Стивен Каррингтон, Бен Картер. Хорри листал книгу расходов.
— У нас заканчивается уголь, — сказал он. — Скоро и денег не станет. К концу месяца придется скинуться еще раз.
— Твой отец знает, что мы здесь? — спросил Джереми.
— Да, знает. Но он сказал, что это мое дело.
Джереми хмыкнул. Несмотря на значительные вложения, мистер Джон Тренеглос не особенно интересовался шахтой. То было развлечением для Хорри. Джону больше нравились собаки и лошади.
— До следующего собрания акционеров остался почти месяц. Мы до него протянем?
— Придется. Займем немного. Так или иначе, сейчас мы можем решить, чего хотим. Мы владеем контрольным пакетом.
— Джереми, когда возвращается твой отец? — спросил Стивен.
— Мы ждали его две недели назад. Не знаю, почему он задерживается.
— Заки снова нездоровится? — спросил у Бена Хорри.
— Да. Я заезжал к нему за расходной книгой. Он просто не хочет выходить на улицу в такой ветер, если это необязательно.
Они прислушивались к порывистому реву непогоды. За Мингуз-хаусом всегда плохо следили, и, похоже, нежданный летний ураган окончательно его доконал. Как и сад Демельзы. Сегодня всем было лучше держаться от нее подальше.
— Я уже потратил восемьдесят фунтов на это предприятие. Мои личные деньги. Не хочется потерять еще больше, — сказал Стивен.
— Самые крупные расходы позади, — ответил Джереми. — Осталось только жалованье шахтерам — при этом треть из них вольные рудокопы — еще уголь и содержание шахты. На Лежер мы используем вдвое меньше угля, чем на Грейс — или даже вчетверо меньше, если судить по производительности. Скажем, по десять фунтов стерлингов на акцию, и мы сможем вполне благополучно продержаться еще три месяца. К тому времени выручка должна вырасти, даже если жила окажется не самой прибыльной.
Стивен хмыкнул.
— Ладно, двадцать фунтов я найду.
— Женитьба — это тебе не шутка, — ухмыльнулся Хорри.
— Да даже не в этом дело. Просто такое чувство, будто я выбрасываю...
— Деньги на ветер? — подхватил Хорри. — Может быть. Но в рисковых делах всегда так. Мало кому везет сразу. Удача улыбается смелым и всё такое.
— Бен, а ты что думаешь? — спросил Стивен.
Эти двое очень редко обращались друг к другу напрямую. Но теперь, когда Стивен обрел уверенность в своем положении в обществе, и особенно в Клоуэнс, он мог иногда снизойти до разговора.
— Вот спустишься когда-нибудь в шахту, я тебе покажу. Я всю неделю промывал руду, и пока не обнаружил ничего, что внушало бы надежду.
— Что это значит, бога ради? — дипломатично вмешался Джереми.
— Сперва руду откалывают молотком, потом кладут дробленый грунт на большую лопату и заливают водой. Опытный рабочий вращает ее по кругу так, чтобы вода убывала, а затем добавляет еще воды до тех пор, пока не сможет подбросить в воздух то, что осталось. У нас это называется концентратом — по нему можно судить, есть ли в породе что-то ценное.