Айрин Луна
Танец Пепла
1. С песней, да по лесу
Мне снился прекрасный и очень яркий сон. Хотя цветные сны для меня не редкость, этот был просто невероятно реалистичен. Когда я проснулась в лесу, мне невольно вспомнились строки из вечного: «Земную жизнь пройдя на половины, я очутился в сумрачном лесу…» Хотя нет, в жизни я еще не так далеко зашла, да и лес был не так уж и плох. Вокруг меня царила ночь, теплая и темная, какие бывают в конце весны. Луна пробивалась сквозь кроны деревьев, освещая мягким светом поляну, где покоилась на спине моя персона. Зажмурившись, я вдохнула полной грудью — воздух был немного спертым и сладковатым, оставляя во рту легкий привкус карамели.
А еще звезды! Да, в моем сновидении они застилали собой все небо, и какое-то время, я просто лежала на траве и завороженно смотрела на небесное покрывало, усыпанное мерцающей пылью. Мне, как жителю большого города, редко выпадает честь лицезреть столь прекрасное зрелище. Честно говоря, такое небо, как было сейчас надо мной, я видела лишь раз в моей отмотавшей третий десяток, жизни. Мы тогда после второго курса поехали к Черному морю, в палаточный лагерь, который, как оказалось позже, находился в горах и далеко от какой-либо цивилизации. Одним словом, трое суток на собаках двое суток на осле. Много тогда там случилось всего: приятного и не очень… Но там было небо! Огромное, близкое, чёрное, подавляющее и поглощающее тебя с головой и всем твоим человеческим естеством. Оно было усыпано звездами так, как я никогда не видела — на чёрном небосклоне не было ни одного свободного места. Тогда я впервые и, до сей поры единожды, в своей жизни, ясно увидела млечный путь. Помню, сначала я не поверила своим глазам, и от космического великолепия у меня просто перехватило дыхание и к горлу подкатился ком. Думалось, протяни руку — и ты сможешь прикоснуться к нему. До того момента я и не подозревала, что млечный путь можно увидеть с Земли невооруженным глазом…
Однако, вернемся к моему пробуждению. Здесь, в этом лесу, на этой поляне я видела именно такое небо — огромное, близкое и усыпанное звездами. Я была искренне очарованна и наслаждалась моментом. Внутри было легко и тепло. Хотя нет, даже жарко. Жарко? — Я оглядела себя. Да, и немудрено: одета я была, почему-то, по-зимнему. Мне сперва показалось это странным, но я отмахнулась от мысли, решив не заострять на этом внимание, — Чего во сне не бывает? — и, как оказалось, зря.
Решив разобраться что к чему, да рассмотреть свой сон как следует, я поднялась с земли и сняла пальто — сразу стало легче дышать. Лёгкий ветерок приятно холодил тело.
Пробираться по лесу в сапогах на каблуках, хоть и небольших, было, скажем честно, не очень удобно, но терпимо. Я мысленно поблагодарила свое уже ошибшееся со временем года подсознание, что оно хоть не нацепило на меня шпильки. В противном случае, пришлось бы мне в прямом смысле вспахивать поляну, или же скакать по чащобе босиком. Кстати о лесе — он был достаточно густой, и, время от времени, приходилось почти продираться сквозь заросли. Вне поляны лунный свет слабо пробивался сквозь крону деревьев, поэтому шла я больше на ощупь, лишь угадывая путь по очертаниям и полутеням. В такой манере я бродила по чаще уже достаточно времени, и настроение мое стремительно мрачнело. Нет, я все понимаю: сон, лес, ночь, Фрейд, — но у каждого сна есть какой-то сюжет, ну или хотя бы намек на цель, движение. А я, вот уже битый час, а, по ощущениям, может и дольше, просто бесцельно плутала в темноте, натыкаясь на елки-палки. Была мысль взобраться на одно из высоких деревьев (благо их тут было множество) и попытаться сориентироваться на местности, но я от данной затеи отказалась. — Залезть я может и залезу, а вот спускаться в такой кромешной тьме будет нерадостно, да и прямо опасно. А падать с Н-ной высоты мне не хотелось даже во сне.
Мысленно я уже начала закипать. Пальто, которое я сняла ранее и теперь несла перекинув через руку, цеплялось за все попадающиеся на моем пути кусты и ветки. Вдобавок, хоть и была ночь, но все же по температуре явно ближе к лету, и по сему мне в джинсах и водолазке становилось все жарче и жарче, а раздеваться и сверкать бельем в темном и незнакомом лесу меня не очень прельщало. Тело стало противно-липким, волосы выбились из косы, растрепались и присоединились к пальто в попытках зацепиться за нескончаемые кусты. Неудивительно, что в таком невеселом настроении я уже не чаяла, как проснусь, и уже наперед знала, что утром буду суровая, мрачная и помятая.
Пальто в очередной раз зацепилось. Когда я обеими руками практически выдирала его из очередных зарослей, оно неожиданно освободилось, и мое тело, повинуясь законам физики, полетело спиной в темную веточную неизвестность. Однако, я неожиданно вылетела из чащи и пребольно приземлилась на землю. От досады и раздражения мне захотелось возопить великим, могучим и явно нелитературным русским, поделившись со всей округой накипевшим. Но я, кое-как сдержалась, и с губ сорвался лишь приглушенный рык. Сделав несколько глубоких вздохов и выдохов, дабы унять разрастающуюся злость, я решила переключить внимание и огляделась.
Было похоже, что я выпала на очередную поляну. Хотя нет, больше похоже на узкую грунтовую дорогу, которая извивалась слева и справа от меня, все дальше уводя в лес. — Ну что за дурацкий подарок Морфея! — Пятая точка противно ныла от неудачного резкого воссоединения с твердью, и меня все больше и больше раздражал мой сон.
Немного отдышавшись, я собрала злосчастное пальто в охапку, поднялась с грунтовки и задумалась, куда мне теперь двинуться в путь. — Прям как в сказке — мрачно усмехнулась я. — Направо пойдешь — худо будет, налево пойдешь — еще хуже, а если прямо — мой взгляд уперся в лесной массив, откуда я только выпала — Туда сама не хочу.
Так я стояла бы еще долго, но в звенящей тишине мой слух уловил какие-то отдаленные непонятные звуки: ни то музыка, ни то голоса. И по ощущениям доносились они справа. — Ага, значит худо… Ну да ладно, зато во сне хоть сюжет появится. — Тяжело вздохнув, я зашагала в соответствующем направлении.
По мере моего продвижения, голоса, как мне казалось, все больше отдалялись, а потом и вообще стихли. Я остановилась и прислушалась — тишина. Но, решив не отчаиваться, продолжила свой путь, логично рассуждая, что даже если кто-бы там ни был ушел, то вряд ли далеко. Кроме того, если голоса и их обладатели двигались в этом направлении, значит там должно быть что-то. От своей «железной» логики я поморщилась. Но чего во сне не бывает? А я все шла и шла, все дальше и дальше в лес. Одно радовало: деревья немного отступили от дороги, и высоко парящая впереди меня Луна достаточно хорошо освещала путь.
За очередным поворотом, справа от меня показалась небольшая полянка с поваленным деревом, и я решила сделать короткий привал. — Да, даже во сне можно устать! — Скинув пальто, я с наслаждением вытянулась и сняла сапоги с носками. Трава приятно освежала и холодила босые ноги — я невольно заулыбалась, глядя на небо. — Нет, все же хорошо здесь. Ну и пусть, что брожу вот уже сколько, но не бегаю же — и на том спасибо! — Непродолжительный отдых значительно улучшил мое настроение и захотелось даже затянуть какую-нибудь песню. Петь я люблю, хотя на людях немного стесняюсь, а тут и нет никого, да и сон мой. Я мысленно перебирала свой песенный репертуар: хотелось что-то подходящее под обстановку. Взгляд вновь устремился к небу и я улыбнулась — вспомнила! Вдохнув полной грудью, я начала: «Гори — гори, моя звезда…» Наслаждаясь песнью, я не заметила, как встала и закрыла глаза. Внутренняя мелодия захватила полностью. Я чувственно выводила строки, и, казалось, слова эхом разносились по притихшему лесу. Романс закончился, последние мгновения волшебства все еще витали в воздухе, я зачарованно смотрела на небо… И тут за моей спиной кто-то громко захлопал в ладоши. Резко развернувшись, я от неожиданности заголосила.
2. Цыганская
Первая шоковая реакция прошла быстро, и сейчас я c интересом рассматривала нарушителя моего сольного концерта в лесу. На меня во все глаза смотрела миловидная светловолосая девушка — на вскидку я бы дала ей около двадцати. Решив, что опасности от меня не ожидается, девица лучезарно улыбнулась и активно жестикулируя, защебетала о чем-то. Была, правда, одна загвоздка — я не поняла ни слова, ее язык был абсолютно мне неизвестен. Наверное на моем лице отобразилось полное непонимание, потому что полуночная гостья резко замолчала и помедлив задала, судя по интонации, вопрос. Понять я его опять же не смогла, но он мог означать лишь одно, поэтому в ответ я только отрицательно замотала головой. Девушка поджала губы и нахмурилась, но мгновение спустя ткнула себе в грудь пальцем и отчетливо произнесла — Мирта. Улыбнувшись, я последовала ее примеру.