— Как мило с твоей стороны. С этой девушкой трудно было вести разговор на логической основе, но я спросил:
— Когда Уэбб делал этот последний снимок?
— Два или три месяца назад. Примерно так.
— Ты уверена, что не видела его с тех пор?
— Конечно, я уверена. А какое это имеет значение?
— Скажу тебе откровенно, Блэкки. Я хочу точно знать, была ли у тебя возможность встретить Уэбба на Гавайях на прошлой неделе, выйти за него замуж, позавчера вместе с ним вернуться сюда и вчера вечером быть у него дома. — Звучало это несколько странно, но я знал, что так оно и было. — Кто-то встретил его, они поженились и вместе вернулись в Калифорнию. Блэкки взглянула на меня:
— Ты спятил, что ли?
— Нет.
— Шутишь?
— Не-а...
Она рассказала мне, что могла. Но итогом было то, что она ничего не может доказать. Глупость какая-то, вот и все. Нет, последние две недели она не работала, просто отдыхала, допоздна валялась в постели, читала и ждала предложений.
— Скучища была ужасная, я прямо как мертвая была. — Потом она улыбнулась. — Вот почему я охотно пригласила тебя, когда ты позвонил. И я рада, что я это сделала.
— Я тоже, — улыбнулся я.
Потом я достал сделанный Уэббом снимок и положив его на столик перед ней:
— Незадолго до того, как Уэбб был убит, Блэкки, он сделал этот снимок. И эта девушка была там, когда это случилось. Тот, кто убил Уэбба, потом пытался и в меня всадить несколько пуль, так что ты понимаешь, как важно для меня отыскать эту девушку. — Я показал на фото.
— Тебя пытались убить?
— Да.
После длинной паузы она взяла в руки снимок и посмотрела на него:
— Кто это?
— Именно это я и пытаюсь выяснить. Но я точно знаю, что это — одна из двенадцати девушек «В-а-а-у!».
— Уверена, что я ее не знаю. — Через секунду она сказала:
— А ведь она красотка, а?
Потом она рассмеялась, я тоже. Я указал ей на веснушки, она не знала никого с веснушками. Она покачала головой, протянула снимок мне, и я вновь положил его в карман.
Мы допили наши бокалы, и она, ничего не говоря, снова наполнила их. Вдруг она нахмурилась:
— Шелл, эти... ну, веснушки. Я знаю, как ты их можешь найти.
— Знаешь?
— Да. В следующую субботу, как ты знаешь, должен состояться банкет по случаю годовщины журнала.
— Так.
— Одна из причин, по которой устраивается это торжество, это то, чтобы все двенадцать девушек собрались вместе. И предполагается сделать для журнала один большой общий снимок. А гостями будут всякие типы.
— Кто, например?
— Ну, мы — девушки. Мистер Уиттейкер — он владелец почти всех акций журнала, и банкет будет у него в доме. Естественно, Орландо Десмонд. Несколько репортеров, сотрудники журнала. И мистер Грей со своими помощниками из «Алжира».
— А почему Грей?
— Потому что именно в его казино девушки выступают после того, как журнал публикует их фото, ты же знаешь. И кроме того, он хочет там быть.
— Угу, понятно. Кто еще?
— Ты.
— Я?
— Конечно. Именно там ты обнаружишь свои веснушки.
— Повтори-ка.
— Ну, этот групповой снимок. — Она ухмыльнулась. — Ты же знаешь, чем знаменит «В-а-а-у!».
— Да уж.
— В субботу все двенадцать натурщиц должны собраться и позировать для этого невероятного снимка.
Мы все выстраиваемся в ряд и слегка наклоняемся вперед, чуть-чуть, понимаешь. Спиной к камере. Можешь себе представить?
— Я прямо-таки вижу это.
— Да, чуть не забыла. На каждой из нас будет блузка с глубоким вырезом и туфли на высоком каблуке.
— А это — самое важное. — Я моргнул. — Постой, повтори это еще.
— Мы, все двенадцать, будем в блузках с глубоким вырезом и в туфлях на высоком каблуке. Больше ничего. И так мы будем позировать для снимка.
— Вы... Этот снимок никогда не опубликуют.
— А может быть, и опубликуют. Так или иначе, снимок будет интересным.
У Блэкки просто талант был недооценивать себя. Помаленьку и до меня стало доходить. Я снова и снова перебирал в уме сказанное ею. Когда картинка выкристаллизовалась в моей дурацкой башке, у меня в глазах помутилось. Скажу честно. Я просто видел их всех в сиянии розового света. Все двенадцать красоток закружились в моем сознании, словно огни игрального автомата, обозначающие, что ты проиграл. Но ни одна из них не была проигрышем, а все вместе они составляли джек-пот — главный выигрыш, бесконечную перспективу, заполненную прелестными (ну, вы помните чем)... Я тряхнул головой, и видение исчезло. Я еще раз тряхнул головой, но оно не вернулось.
— Блэкки... — сказал я. — Блэкки...
— Да?
— Блэкки...
— Что такое, Шелл?
— Блэкки...
— Наверное, тебе надо выпить.
— Именно. Господи, как мне надо выпить. Она принесла мне виски, в котором было очень мало воды, и я снова сказал:
— Блэкки... Неужели это действительно может произойти? Я имею в виду — ну, ты понимаешь... все это...
— Да. Мой костюм уже готов.
— Уже готов?
— Да, он в спальне.
Мне показалось, что в голосе ее прозвучала лукавая нотка. Я посмотрел на Блэкки. Она сморщила носик; и держу пари, что больше нигде у нее не было ни морщинки. Блэкки озорно улыбнулась. Значит, мне не показалось.
— Ну, — сказал я, — это отлично. Да, это... прекрасно.
— Не знаю, — сказала она. — Я имею в виду, что я обещала позировать в таком костюме — и все девушки тоже — наш любимый «В-а-а-у!», патриотизм и все такое... Мы не можем подвести наш журнал.
— Конечно, вы не подведете.
— Но, понимаешь, когда я сейчас об этом думаю... Позировать перед камерой — это просто работа. Но позировать, когда кругом будут все эти люди... Иногда я думаю, что откусила больше, чем могу проглотить.
— О, я не вполне... что?
— Ко всему надо привыкать постепенно. Поэтому я уже пару раз примеряла этот костюм и ходила в нем по комнате, чтобы лучше его почувствовать.
Я глотнул виски, но ощущение было такое, словно я глотнул чистой воды.
— Ты имеешь в виду блузку с большим вырезом и туфли?
— Ага. Я подумала, что постепенно привыкну к этому костюму и в субботу не буду смущаться.
— В этом что-то есть. Сначала привыкнуть самой, да?
— Именно. Потом можно попробовать в присутствии кого-нибудь одного. Потом, может быть, если мне удастся их найти, двоих.
— О, за этим дело не станет!
— И так я подготовлюсь к выступлению.
— Очень интересная мысль, Блэкки. Это вроде того, как постепенно входишь в холодную воду, а не бросаться очертя голову. Можно предотвратить судороги, от которых часто тонут...
— Именно так я и думала. Я уже ходила в этом костюме в одиночестве, а теперь готова попробовать это в чьем-нибудь присутствии.
— Блэкки...
— Ты не возражаешь против этого?
— Возражаешь?
— Так ты поможешь мне. Мне просто необходимо что-то предпринять, чтобы пересилить свою застенчивость. Подготовиться к празднику в субботу.
— Я сделаю все, что ты захочешь, дорогая. Ты можешь готовиться вместе со мной, если хочешь. Уж я-то знаю, что значит быть застенчивым... Я так думаю. Это как дети в школе сначала стесняются, а потом им может даже и понравиться...
Я был вынужден остановиться, колесики в голове еле крутились. Я совсем не понимал, что несу.
— О, спасибо, Шелл, — сказала Блэкки. — Ты настоящий друг.
С этими словами она спрыгнула с дивана и простучала каблучками к двери в спальню.
Прежде чем я допил свой бокал, а времени на это мне много не потребовалось, она вернулась. Я слышал, как хлопнула дверка гардероба, шуршание одежды, а затем она высунула голову из-за двери и уставилась на меня. Я уставился на нее.
— Закрой, пожалуйста, глаза, — попросила она.
— Закрыть глаза? Но это же все испортит.
— Только для начала. Чтобы я могла войти, ну, в роль...
— 0-о-х, — вздохнул я и перевел дыхание.