- Нет!
Это было сказано так, что Владимиру Александровичу пришлось прокомментировать:
- Милая, если вы будете отвечать на самые простые вопросы так же, как Зоя Космодемьянская, мы никогда не договоримся!
- Кто это? - в очередной раз подняла брови двадцатипятилетняя гражданка Франции.
- В каком смысле? - не понял майор.
- Ну... которую вы сейчас назвали?
Виноградов крякнул - обьяснять собеседнице всю сложную многогранность образа героини-партизанки, замученной немцами по доносу её же соотечественников, было бы делом неблагодарным.
- Это непереводимое русское выражение. Игра слов!
- Тихо...
Но Владимир Александрович и сам уже слышал приближающиеся по коридору шаги:
- Это сюда. - Его номер был на этаже крайним.
Оба замерли: хозяин в кресле, а гостья на кровати. Кстати, подумал майор, я совершенно не помню, скрипят ли пружины матраца - если скрипят, то француженке лучше не шевелиться.
Тем временем к двери снаружи уже подошли - особенно даже и не скрываясь:
- Сеньор Вино-гра-дов! - стук показался вполне уверенным, а высокий мужской голос - знакомым. - Сеньор!
Фамилию Владимира Александровича человек произнес с некоторой запинкой, но в целом правильно.
- Хуанито. Хефе де пренса... - беззвучно, одними губами прокомментировала Дэльфин.
Но Виноградов и без того узнал в мужчине за дверью похожего на индейца Хуана, "начальника прессы", то есть пресс-секретаря фестиваля и любителя ночных купаний в горных источниках.
- Сеньор Виноградов! - стук в дверь повторился, на этот раз ещё настойчивее. Затем последовала реплика по-испански - насмешливая, и в то же время с нотками сожаления.
Дэльфин посмотрела на сидящего напротив Владимира Александровича. И подняла вверх руку, оттопырив наподобие козьих рожек указательный и средний пальцы - как будто и так не ясно было, что Хуан разговаривает не сам с собой и в коридоре по меньшей мере двое.
Действительно, невидимка не заставил себя долго ждать - это оказалась женщина, голос и звонкий, чуть-чуть наигранный смех которой заставили находящихся в номере переглянуться.
Габриэла! Красавица итальянка с пышной копной русых волос и фамилией, которую Владимиру Александровичу пока не удалось запомнить... Она что-то ответила спутнику, затем несколько раз дернула за надраенную до матового блеска медную ручку:
- Ола, сеньор! Неужели вы не один? - реплика была произнесена по-английски и вызвала у Хуана очередной приступ веселья.
- Лаки мэн! - отхохотав, поддержал он Габриэлу. И непонятно было, почему пресс-секретарь назвал Виноградова "счастливчиком". - Завидую...
Почему сразу всякие пошлые мысли, подумал Владимир Александрович. А может, я просто в ванной и не слышу!
- Русский! Мы ждем вас внизу, на террассе.
- Чао!
Обменявшись ещё парой фраз, очаровательная журналистка и её спутник шумно двинулись в сторону лифтов.
- Ва-ау... - девица на кровати решила переменить позу, но майор отрицательно помотал головой и приложил ладонь к губам.
И оказался прав. Через несколько мгновений после того, как удаляющиеся шаги якобы стихли за поворотами коридора, кто-то снова затеял возню под дверью. Видимо, вернулась женщина - подкралась легко и встала, не двигаясь и пытаясь услышать, что происходит в номере... Старый финт, что-то из репертуара начальной школы.
Потом снаружи попробовали мягко надавить на ручку:
- Русский? - это действительно была Габриэла. - Русский!
Потянулись томительные секунды... Главное в такой ситуации - выдержать характер.
Наконец, на этаже остановилась кабина лифта. Итальянка, уже не заботясь о звуковой маскировке, отпрянула от двери - и Владимир Александрович представил себе, как она торопливо засовывает ноги в снятую при возвращении обувь.
Обмен приветствиями и парочкой дежурных фраз. Гудение уносящегося вниз лифта... И вот уже в коридоре остается только пожилая супружеская пара из соседнего номера.
- Что скажете, мадмуазель?
На всякий случай майор и француженка ещё некоторое время просидели молча, да и после "отбоя тревоги" не сразу начали говорить нормальными голосами.
- Не знаю... - видно было, однако, что кое-какие соображения насчет визита "коллег-журналистов" у неё есть, но держать их Дэльфин предпочитает пока при себе. - А вы что думаете?
Однако, не начинать же все сначала... Поэтому, Виноградов постарался перехватить инициативу:
- Дэльфин, дорогая! Вы, кажется, начали мне что-то рассказывать, когда нам помешали?
- О чем? - гостья сделала удивленные глаза.
- Ну, для начала о том, зачем вы пришли в номер к одинокому мужчина...
- Любой разговор предусматривает равноценный обмен информацией, не так ли? Иначе это допрос.
Виноградов не знал, как переводится с английского последнее слово, но по смыслу вполне догадался о его значении:
- О'кей! Я тоже что-нибудь расскажу. Но начинать придется вам.
Дэльфин пожала плечами:
- Договорились. Спрашивайте!
- Зачем? Вы как-нибудь сами.
- Вэлл... - и собеседница заговорила - четко, не торопясь и строго дозируя правду. Так, как её, видимо, учили в полицейской академии.
Со слов Дэльфин выходило, что источник, из которого Интерпол получил информацию о предстоящем приезде в Хихон представителя российских спецслужб ей неизвестен. Что, в принципе, вполне естественно... Просто, несколько дней назад девушку вызвали к шефу парижского бюро, наскоро освежили легенду прикрытия - и вперед!
Задача такая: прибыть в Хихон, вычислить русского и установить с ним доверительный контакт. Для чего Дэльфин был вручен пресловутый журнал, предположительно являющийся опознавательным сигналом "свой-чужой", дано описание внешности Генерала и предоставлена полная свобода агентурной инициативы.
- Хм-м... Чем же я могу быть полезен славному и героическому Интерполу?
- Шеф сказал, что вы прибыли сюда за долларами. За "грязными" долларами русской мафии! Более двух миллионов...
- Даже сумма известна?
- Была названа именно такая.
- И кто, по-вашему, должен мне их передать?
- Не знаю, коллега, - щелкнула перламутровой зажигалкой собеседница. Впрочем, вы, видимо, тоже. Теперь не знаете!
- А раньше знал?
- Сначала планировалось, что деньги переправит в Испанию один ваш... высокопоставленный чиновник. Но тот, парень, вместо кого вы приехали, кажется погиб в Москве?
Хорошо баскетболистам, в любой момент можно взять тайм-аут. Но те милые игры, которыми сейчас занимался майор, скорее напоминал бокс - по голове и по пузу лупят, пока не свалишься!
Виноградов как-то уже и привык, что его периодически подставляют, но сейчас не видел в действиях начальства ни малейшего смысла. Зачем Генералу было с самого начала "сливать" его Интерполу? А если они там, наверху, договорились работать вместе, то почему Виноградова используют "в темную"? Это же в конце концов неэффективно...
- Послушайте, Дэльфин... Хотите верьте, хотите нет, но вы знаете столько же, сколько и я. А то и больше!
Француженка недоверчиво поцокала языком:
- Только не уверяйте, что приехали сюда за казенный счет попить вина и отоспаться!
- Нет, конечно. Чего вы от меня хотите?
- Сотрудничества.
- Никаких подписок и обязательств я не дам!
Странно, майор никогда не слышал, чтобы Интерпол занимался вербовкой коллег из национальных спецслужб.
- Зачем? Ах, вы об этом.... - отмахнула от лица клуб табачного дыма Дэльфин. Курила она, конечно, не "Голуаз", но дышать в номере все равно было уже тяжело. - Вы меня не так поняли.
- Ну и слава Богу!
- Просто, получив валюту вы передадите её нам. Официально, в торжественной обстановке - как результат проведения совместной операции. Возможен и другой вариант... Перед встречей сдаете нам курьера или "почтовый ящик", а сами остаетесь в тени. Не бесплатно, конечно!
- Шутите?
- А иначе мы вас с этими долларами арестуем. Даже не сами, а через испанскую полицию. И будет большой-большой скандал! Международный.