- Какие? - Виноградовская версия убийства курьера в Москве, очевидно, не противоречила имевшейся у "немца" информации.
- Ну, например, я никак не могу ответить на ваш вопрос. И не потому, что не хочу, а потому, что просто не знаю! Мне не положено знать.
- Логично, хотя... - собеседник сделал движение, будто снова готов прибегнуть к "детектору лжи". И нехорошо осклабился, увидев судорожную реакцию беспомощного человека:
- Зачем же они тебя прислали, такого красивого? Без полномочий, без чемоданчика...
- На разведку. Руки развяжите, а то совсем невмоготу!
- Потерпишь. Не так уж долго осталось.
Помолчали, обдумывая ситуацию. Первым заговорил хозяин положения:
- Что ты должен узнать?
- Нужно убедиться в том, что моих друзей здесь не "кинут". И что это не полицейская ловушка.
- Интере-есно! Каким же образом?
- Я профессионал. Я умею.
- Да ну? Профессионал... - хмыкнул "господин Юргенс", красноречиво оглядывая связанного майора:
- Что же ты, профи, так влип?
- Расслабился.
- Быва-а-ает! Японцы говорят - и обезьяна срывается с дерева... Умирать не хочешь?
- Пока нет. Не хочу.
- А придется...
- Ну и глупо... Вместо хорошего бизнеса получите гнилую разборку. Тебе-то что, но вот тех твоих, с кем на теплоходе договаривались - их доста-анут. Обязательно достанут, поверь!
- За что же?
- За подставу.
- А никто ничего не докажет!
- А никто ничего доказывать и не будет! Чай, не в суде присяжных, верно? - Сейчас от красноречия и актерских способностей Владимира Александровича зависила его жизнь. Требовалось постараться:
- Ну, а тебя уже свои сами порешат, когда узнают, из-за чего сыр-бор разгорелся. Так что, встретимся на том свете! И очень скоро...
"Немец" насупился. Уличное освещение за окном делало его лицо неестетсвенно плоским и морщинистым.
- Хорошо. Допустим, я тебя сейчас развяжу. Что станешь делать?
Владимир Александрович ответил не раздумывая:
- Дам тебе в морду!
- Хм-м... А потом?
- Потом - посмотрим.
Снова помолчали. Телевизионное шоу кончилось и теперь под тихую, грустную музыку компьютерная графика показывала погоду на планете. В Санкт-Петербурге была переменная облачность без осадков, температура двенадцать-четырнадцать градусов.
По Цельсию, разумеется...
- Как ты будешь докладывать результаты?
- Вернусь - доложу...
- Врешь! Должен быть способ экстренной связи. У вас ведь осталось всего три дня, верно?
- Допустим.
Тут уж приходилось импровизировать. Очевидно, сидящий напротив человек знал о предстоящей сделке ещё что-то, о чем не смог или не посчитал нужным сообщить майору "заказчик" с еврейской фамилией. Или это очередные штучки помешанного на конспирации шефа?
- Значит, деньги уже здесь... Или на подходе.
- Возможно.
- Где и с кем у тебя контакт? Быстро отвечай!
- Пош-шел ты... Уй-йо! О-ах!
- Еще добавить?
- Сволочь... - едва отдышавшись и разметав ресницами влажную пелену на глазах процедил Виноградов. - Вот на такой случай мы и подстраховались!
- Неужели?
- Ненавижу вас, отморозков... "Братва", блин!
- Зато я вас, продажных ментов, так люблю! - ощерился непрошеный посетитель. - Ну?
- Мне надо быть послезавтра в полдень в Мадриде. Парк Ретиро... Кто-то подойдет.
- Кто?
- Он меня знает, а я его нет.
- Пароль? Сигналы опасности?
- Брось, это ничего никому не даст. Повторяю - человек прекрасно знает меня в лицо! И лицо это должно быть, по меньшей мере, не битым...
Телевизор неожиданно замолчал - видимо, и здесь не по всем каналам вещают круглые сутки. Теперь запросто можно было орать и звать на помощь.
- Слышь? Или ты сейчас же меня развязываешь, или...
- Подожди, дай подумать! - уже почти попросил "немец". Чувствовалось, что ему нелегко принять решение:
- Без глупостей?
Вот и все, подумал Виноградов. Если этот гад сейчас засунет мне в пасть какую-нибудь тряпку и переключит телевизор на работающую программу значит, не договорились. Разговор окончен, и можно вспоминать отходные молитвы...
Майор отчетливо представил себе, как пуля из ствола вороненого "люгера" почти беззвучно ввинчивается в оцепеневший от ужаса мозг. Может, заорать прямо сейчас, не дожидаясь развязки? Это вряд ли поможет остаться в живых, но появится шанс осложнить убийце отступление - вдруг, кто услышит из коридора!
Однако, обошлось без эксцессов.
- Наверное, потом буду жалеть, но... - совсем по-киношному покачал головой "господин Юргенс". - Считай, что я почти поверил!
Одним болезненным рывком он ослабил и снял с запястьев Владимира Александровича хромированную цепочку - такие когда-то использовались в полиции ГДР вместо наручников. Надежно и очень практично...
- Ну, ты с-сука... - первым делом Виноградов сел и принялся восстанавливать кровообращение в кистях рук. Потом дотронулся до подсыхающей корки на лице. - Бля-а!
- Не, следов никаких не останется, - успокоил его человек напротив.
- Обещаешь?
- Обещаю! С таким рассчетом и делалось.
- Ну, тогда и я свое слово сдержу. Лови... - майор без замаха, коротко, подцепил кулаком массивную челюсть "немца". Потом добавил с левой:
- Х-хак!
Голова противника мотнулась из стороны в сторону, тело обмякло и неторопливо сползло через поручень кресла. Подождав, пока седоватый затылок коснется коврового покрытия на полу, Владимир Александрович встал и с неприличным для потомственного российского интеллигента наслаждением ударил незваного гостя ногой в пах. И ещё пару раз - теперь уже только по печени и по почкам.
После такой обработки господин Юргенс запросто сможет претендовать на оформление инвалидности в своем профессиональном союзе... Впрочем, сейчас он был без сознания и на грубость не отреагировал. Так же, как не отреагировал и на "личный досмотр", учиненный майором в лучших милицейских традициях.
- Смотри-ка ты...
Патрона в патроннике не было! Предохранитель не снят... Никаких документов - только бумажник с кредитками и мелочь: песеты, немецкие марки, доллары. Из нагрудного кармана вывалился только ключ от номера "господина Юргенса".
Стараясь не причинять себе лишней боли, Виноградов занялся ревизией собственного организма: видимых повреждений не обнаружилось, но общее состояние было омерзительным. Ныли и подрагивали мышцы, мутило, до носа не дотронуться... То, что ему удалось в рукопашную сделать с "немцем", скорее следовало отнести на счет перелившихся через край эмоций.
Владимир Александрович взял со столика ключи, открыл мини-бар и извлек оттуда холодную банку пива. Потом помешкал, вздохнул и заменил пиво "колой".
За спиной почудилось шевеление... Нет, все в порядке - лежит себе тело и каши не просит.
Однако, нужно поторопиться! Сковырнув алюминиевое кольцо, Виноградов в несколько глотков осушил половину шипящего содержимого банки. Затем набрал полный рот и шумно выпустил жидкость в лицо лежащему - так, как хозяйки спрыскивают белье перед глажкой.
- Мы-ым-м...
- С добрым утром, господин Юргенс!
- О-о-о...ах!
- Не придуривайся, - тихо и почти ласково попросил Виноградов. Мочки ушей, если на них воздействовать умеючи, способны вернуть к реальности даже постоянного клиента питерского вытрезвителя. Соответствующие навыки приходят с опытом - а уж этого-то у майора имелось в достатке:
- Как, очухался?
- Падла ментовская! За что?
Владимир Александрович даже опешил:
- Еще и спрашиваешь? Убью!
- Ну и зря, - человек на полу сплюнул кровь, с удивлением посмотрел на свои ничем не связанные руки и попытался встать с ковра:
- Теперь, пожалуй, верю, что не "подстава".
Виноградов ногой придавил его обратно:
- Да ты с самого начала не сомневался, кто я и что! Бил ведь так, чтобы следов утром не осталось - верно?