Саюри опять была подозрительно притихшей, снова игра в наивную скромницу — что ж в этом тоже что-то есть. Она не отвечала на ласки и поцелуи, снова пряча свои прекрасные глаза, вялые руки, равнодушие во всем.
А потом вдруг навалилось ощущение трагичной безысходности — красная отметина на виске, пряди волос, зацепившиеся за проклятые кованые столбики кровати. Своей настойчивостью, нежеланием остановиться он убил ее. Вот так просто!
Алексей не мог поверить в происходящее — жуткая фантасмагория, дьявольская шутка! Пусть только откроет глаза и он скажет ей все, что думает про этот глупый детский розыгрыш. Он простит ей абсолютно все и никогда больше не дотронется до нее, только пусть откроет свои прекрасные глаза. Сердце, почему оно не бьется? Почему все так же притягивает взгляд молочно-белая кожа? Разве такое может быть? Это он «старенький муж» должен был сгореть от страсти во время их бешеного секса.
Он убил ее! Сначала морально, потом физически, а, может быть, наоборот? Хотя кого сейчас волнует причинно-следственная связь. Ее больше нет, и не будет никогда. Резкий порыв ветра распахнул окно, пролетел по комнате, пошевелил прядь чернильно-черных волос. Голый и дрожащий, Алексей сидел на полу, боясь даже прикоснуться к той, которой не стало.
Мыслей не было, сначала не было даже боли — огромная давящая пустота, блаженный вакуум, который может разорвать тебя на части.
Глава 18
Удивительно, но бывает — что-то предвещает несчастье: интуиция, какие-то странные знаки, а вот счастье удается предчувствовать редко, даже огромное ослепительное счастье, как то, что сейчас испытывала Лиза. Она хотела смеяться, танцевать на одной ножке, выйти на улице и прокричать мрачной и суетной Москве о самом большом счастье в своей жизни. Казалось, даже снег стал каким-то особым, хрустящим с бриллиантовым блеском, и смог обрел тонкий ароматы надежды.
Беременность, 8 недель — и это вместо безнадежного диагноза, который Лиза приготовилась стойко пережить, изыскивая средства обмануть природу. Она-то шла на прием к гинекологу за рекомендациями по поводу лечения и перспективами будущего ЭКО, а в итоге услышала то, о чем даже боялась мечтать.
Это было почти противоестественно — как же так, тот человек, связь с которым чуть не лишила ее радостей материнства, сделал ей самый дорогой подарок на свете? Можно было поверить в легенду о двух половинках — в ситуации, когда шансы забеременеть даже с помощью ЭКО были куда ниже среднего, Корнилов, ничего не планируя и не думая ни о чем, вот так просто сделал ее будущей матерью. За это она готова была простить Алексею абсолютно все, хотя он и не нуждался в ее прощении.
Лиза выслушивала рекомендации, сведения о необходимых анализах, старательно кивала, глядя на чуть удивленного врача, и не в силах сдержаться несколько раз спросила: «То есть я точно беременна? И все хорошо? Никакой ошибки быть не может?». Врач терпеливо объяснял ей, что да точно, а насчет того, все ли будет хорошо, еще нужно провести некоторые исследования, но оснований опасаться чего-либо нет. И вот, спустя некоторое время, Лиза сидела в своей машине, сжимая в руках бумажки с лучшим вердиктом на свете. Конечно, сама бы она запланировала беременность на чуть более поздний срок, чтобы успеть решить все вопросы с магазином, запустить его и посвятить себя ожиданию будущего материнства, но разве в этом случае можно было на что-то роптать? Да и плохи те планы, которые не поддаются корректировке.
А вообще прежде, чем думать о планах, нужно еще раз проверить услышанное от врача. Ее гинеколог, конечно, хорош и работает в одном из лучших акушерских центров Москвы, но сейчас Лизе нужно только самое надежное и экспертное мнение. Доктор Курцер — человек-легенда, сначала безжалостно поборовший младенческую смертность в Москве, а затем смело ввязавшийся в акушерство как в бизнес, с отличным, кстати, коммерческим успехов. Любимец жен политической и финансовой элиты, он-то ей и нужен. Конечно, не уровень Лизы, чтобы зайти к нему так просто, но всегда можно что-то придумать. Лиза медленно выкрутила руль и отъехала от клиники, принадлежащей тому же самому Курцеру. Можно обратиться за помощью к Кате, которая, ожидая близнецов, наблюдалась у него, но, кажется, она придумала более короткий путь. Зинаида Абрамовна — супруга Курцера, постоянная клиентка «Весны» — замечательный врач-педиатр, по словам Кати, оказалась совершенно не готова к роли жены известного мужа, которого посещал сам Президент, а журнал «Форбс» признал чуть ли прорывом года. Лиза помнила, как она с чувством удивления смотрела на полную женщину, растерянно озиравшуюся в сияющих залах «Весны», где с вешал на посетительниц смотрели наряды размером не больше 46. Тогда Лиза, даже допуская, что эта совсем не гламурная и на первый взгляд не богатая женщина, не купит у них ничего, бросилась к ней из желания помочь почувствовать себя хоть чуть-чуть лучше. Спустя три года Зинаида Абрамовна, приобретшая светский лоск, гордо выгуливала наряды Red Valentino и, приходя в «Весну» доверяла одной только Лизе.
Пользоваться своим знакомством было как-то неудобно, но жизнь и здоровье ребенка стоили любых неудобств.
И все-таки сложно даже поверить, что она станет, вернее, уже стала беременной женщиной, а довольно скоро станет и мамой — услышит писк своего сына или дочери, возьмет на руки крошечное существо, самую лучшую часть ее самой и Корнилова, что уж тут скрывать. Радость пронзила Лизу от макушки до кончиков пальцев, а ведь еще вчера будущее виделось в самых мрачных тонах. Странный и пугающий звонок Марины, ненужная надежда, которой веяло от слов «женщина, которую он считает, что любит», мрачного вида мужчины, материализовавшиеся на пороге ее квартиры, едва она успела войти. Список имен, фамилий и фото тех, кто будет ее охранять. От кого или от чего охранять? От отца Саюри — женщины, которую Корнилов по-настоящему любил и смерть которой переживал, истязая себя, а, как оказалось, и ее.