— Будешь говорить? — Дэвид на миг убрал руки.
— Пошел ты, — просипела Адель.
Он встал, и принялась избивать ногами, всякий раз попадая по ранам на животе. Первое время девушка пыталась сопротивляться и хоть как-то закрываться от ударов, но сознание то и дело тонуло в темноте. В те короткие промежутки, когда она приходила в себя, Дэвид таскал ее за волосы и продолжал зверски избивать. Жирной точкой в этом безумстве стало ведро холодной воды, которым он окотил Адель.
— Попробуем поговорить чуть позже, шалава, — бросил напоследок Дэвид, перед тем, как покинуть камеру.
Танцовщица лежала на полу в собственной крови и видела различные картины, что рождало ее покалеченное сознание. Она снова видела своего отца, который сердито твердил ей, что он учил быть стойкой и сильной. Где-то даже мелькала мама, и Адель даже могла поклясться, что чувствовала ее нежную ладонь на своем лице. Она всегда поражалась, как при постоянной стирке вручную материнская кожа всё равно оставалась такой гладкой и нежной?
— Ма, — едва сумела выговорить девушка. — Мама.
Сколько прошло времени, танцовщица не знала, да и не могла знать в столь критическом состоянии. Ей вообще казалось, что время застыло на месте и теперь она навечно останется в царстве зыбкого холода и кромешной тьмы.
Откуда-то далеко-далеко раздался лязг и скрип железной двери. Дэвид! Яркой вспышкой пронеслось в голове. Но что это могло дать? Адель балансировала на краю реальности и забвения. Может это вообще всего лишь очередной мираж? Девушка медленно свернулась в позу эмбриона, чтобы дрожь не так сильно сотрясала ее тело, но всё это было напрасно.
— Господи, господи, — встревожено кто-то повторял и ходил туда-сюда по камере. — Что делать? Что делать?
— Прикончи... Меня, чтобы... Чтобы я не мучилась, — с трудом произнесла Адель.
— Нет, не говори это, не говори таких страшных вещей.
Девушка увидела, как кто-то сел рядом с ней на колени. Она хотела повернуть голову, чтобы увидеть лицо вошедшего, но не смогла.
— Всё будет хорошо, моя мать тебе обязательно поможет. Нам нужно только выбраться отсюда.
Адель сглотнула и почувствовала, как кто-то аккуратно берет ее на руки. Но даже несмотря на бережные движения, тело болело до невозможности. Мысли спутались, ровно, как и образы.
— Всё будет хорошо, — уверенно повторял мужской голос, что казался девушке знакомым.
Собрав остатки сил, она с трудом повернула голову к человеку, который торопливо нес ее куда-то. Это был он! Ее персональный ангел-хранитель. Единственный светлый человек, в этом бескрайнем мире тьмы и зла. Гарри. Это был Гарри. И он вновь спасал ей жизнь.
Глава 32
Гарри уже не мог смотреть на кофе из больничного автомата. Он держал в руках бумажный стаканчик и боролся с желанием запустить его в стену и забыть, про этот чертов напиток раз и навсегда. Но парень понимал, что сейчас следует набраться терпения и не позволять минутной слабости завладеть рассудком. Но в тех обстоятельствах, в которых находился Гарри, было сложно подавлять в себе злость и панику.
Нужно было что-то делать, причем как можно быстрей. Когда люди Томсонов найдут Адель — лишь вопрос времени. Даже больница в пригороде не убережет девушку от этих ублюдков, что уже давно потеряли остатки человечности. Гарри был прекрасно знаком с тем миром, в котором жила семья Томсонов. Такой участи даже самому заклятому врагу не пожелаешь. Говард в своей пыточной камере на пару с сыном частенько любят издеваться над должниками. Но хуже всего, то, что управы на него нет: мэрия и вся полиция города подконтрольна исключительно Говарду.
Гарри прекрасно понимал, что с ним будет, если раскроется вся правда, но он был готов к этому. Полицейский никогда не мог подумать, что добровольно втянет себя в подобное дерьмо, но ради нее он согласился бы пойти куда угодно. Конечно, такая жертвенность казалась странной, тем более между ним и Адель ничего не было, даже дружбы. Но всё это неважно. Теперь главное скрыть ее от глаз Говарда.
Матери не было слишком долго, и Гарри от волнения готов был лазать по стенам. Он мысленно твердил себе, что всё будет хорошо. Мама заверила его, что с Адель не будет никаких проблем, телесные повреждения не смертельны. Полицейский всеми силами старался удержать эту информацию в своей голове, но перед глазами упрямо стояла жуткая картина с побитой и испачканной в крови танцовщицей. Она умоляла его прикончить ее. Гарри всё еще слышал хриплый и тихий голос танцовщицы. Мороз непроизвольно сковывал его тело, сосредотачиваясь в позвоночнике.