– Какой гомон. Они ели живые, но продолжают ныть. – С долей усталости заявил Белогор.
– С прошлой полной Сестры они на ногах. – Пояснил Кудр. – Уже девять дней. Сначала Стокамен всю долину их вырезал, потом их связали и повели к перевалу. Потом наши подошли. Охрана под конец боя их резать начала, чтобы не доставались. Девок-так пятьдесят зарезали. Есть у меня знакомый из Всадников Леса – он рассказал. Потом наши их развязали и пешком обратно. Потом в обоз битком напихали. Через полцарства так. Вроде как с десяток по дороге еще потеряли. Те, что остались, еду видели от случая к случаю.
По деревянной лестнице на помост к ним вбежал солдат в плаще.
– Ведущий Белогор, мы распределили курсан-н-ток по расчетам из тридцати двух человек. Всего пять отрядов, каждый по четыре расчета. Последний отряд не полный, два расчета, один – всего семнадцать курсантов… курсанток.
– Распределение? – Отозвался Белогор.
– Да, все расчеты равномерны по возрасту. Самым старшим – двадцать слияний. Младшим – от двенадцати.
– Еще бы слияний парочку и их бы взяли в жены, нарожали бы детей... – Пробубнил себе под нос Кудр.
– Еще бы пару – и их бы вырезали с остальными, как и тех, которым не было десяти. – Заметил старший ведущий. – Еще бы на одно меньше и они бы тоже отправились к своим младшим братьям и сестрам, к самым старшим, к родителям. Им просто повезло. Вся Змеева долина в пепелище и трупах, а они здесь.
– Составьте списки имен порасчетно. – Отвлекся Кудр. – И разводите их по казармам.
– Кудр, но там ничего не приготовлено. – Ответил солдат.
– Пусть. – Согласился Белогор. – Их сейчас устроит все, что похоже на помещение. Гарнизону прикажите еду готовить. Пока обозы с едой и обслугой не подошли – будет так. Чтоб к закату Матери все шестьсот курсантов поели.
– Шесть сотен баб, сотня второлинейных, двенадцать ведущих на один форт. – Фыркнул Кудр, когда солдат отвернулся и сошел с лестницы.
– Еще обслуги человек десять и ведающих будем ждать.
– А они согласились? – Удивился он.
– Согласились, но придут, как три раза Брат обернется. Возможно, через пару сезонов, когда мы встанем на ноги, их будет больше. Кажется, они проявили к этому некоторый интерес… кстати, вы вроде бы так и не заработали ведущего отряда? И даже не были близки к тому? Что ж теперь вы официально мастер-ведущий. Считайте это вашим очередным повышением.
Кудр поклонился, как положено, но не слишком низко и чуть медленнее, чем надо. Белогора такой ответ вполне устроил.
– А как докомплект вести? – Уточнил новоиспеченный мастер-ведущий. – Новых гадин из долины уже не будет – товар наш конечный. Еще до первого боя проявится убыль: уйдут в отказ, к Богам от болезней, на тренировках всякие происшествия, да и дезертиров никто не отменял.
– Царь Еровар повелел последним указом слать в Белый форт всех беспризорниц, что нравом своим монашкам в монастырях мешают. Так что нам предстоят проблемы только с перебором. Сами по монастырям будем ездить и выбирать из монашьих карцеров тех, что покрепче.
Они спустились во двор. Белогор подошел к одной из групп, за которой присматривали двое копейщиков. Взял дощечку, положил на нее тростниковую бумагу, достал тонкий угольный грифель.
– Так, все смотрите на меня, заткнитесь и слушайте. Все понимают мой говор?
В основном девочки замолкли и начали смотреть на него, некоторые даже кивали. Только одна из самых мелких, продолжала плакать и ныть, но тоже уставилась в его сторону.
– Сейчас я запишу ваши имена, которые вы мне скажите. Каждая скажет только тогда, когда я ее спрошу и покажу на нее пальцем. Ясно? Ты.
И половина из них тут же начала рассказывать, как их зовут.
– Молчать! Я сказал: только та, которую я спрошу. Еще одна пискнет без разрешения, и вы сегодня останетесь без еды. Все хотят есть? Останетесь без еды. Все будут жрать во всю харю, а вы – нет. Ты?
– Белява... – Ответила одна из самых взрослых.
Белогор, как перволинейный, знал большинство знаков, но не все. А еще он знал, что писать надо быстро и емко. Под твердой волевой рукой минимум ходовых знаков терял свой изначальный смысл и сплетался в один звук. – Белев.
– Хорошо. Ты?
– Забавой... – Пропищала другая.
Да у них детские имена! – Вдруг понял Белогор. – Они еще не дожили до взрослых имен…