– Заткнись! – Отмахнулась она.
– Давай вдоль. – Предложил книгарь, но вольная ведущая и так уже начала обход вокруг скалы.
– Брось книги. – Приказала та, не оглядываясь.
– Нет. Я же сказал!
– Брось. Может, это их задержит.
– Тогда уж ты брось свое мясо! Книги-то к чему?
– Еще чего! Я-то иду, а тебя мешок тормозит.
– Н-е-е-е-т. – Выдохнул Гордей. Очередная кошка прыгнула на злополучный мешок и тут же вцепилась когтями в голову, задев ухо. Он взвыл, завертелся на месте, стараясь достать рукой тварь.
– Тогда не отставай! У меня нет желания возвращаться назад. – Донесся до него четкий женский голос.
Будто почувствовав вину, иносказатель забыл о тонкой острой боли и устремился вслед за ведущей. Он знал: торба с книгами действительно была обузой. Весь путь – еще на дороге – она причинял сплошное неудобство. А теперь и вовсе грозила стать одной из причин столь незавидной смерти. – Но ведь без них и смысла нет? – Подумал книгарь и сжал покрепче руки на перевязи.
Октис бежала без оглядки, рискуя подвернуть ногу и остаться здесь, так и не выбравшись из болота. Она искала сколько-нибудь удобный пологий подъем, и вскоре Творцы улыбнулись ей – а заодно и ее спутнику. Не задумываясь и не глядя вверх, ведущая вбежала на каскад из мелких камней. Камни крошились, срывались с места, поднимая пыль, тащили обратно, но ей было все равно. Оступаясь и падая на колени, она только поднималась, чтобы снова продолжить путь наверх.
После очередного шаткого валуна под ногами Октис обернулась назад. Слабый иносказатель не отставал. Ему хотелось жить, и он карабкался вслед за ней, пыхтя и содрогаясь от страха. Но и кошачьей стае жить и есть хотелось не меньше. Они так же не отставали, взбираясь по камням с недоступными человеку легкостью и осторожностью.
А с чего мы вдруг оба решили, что скала станет нам спасением? – Подумала она, вернувшись к подъему. – Возвышение и следы заветного хребта – то, что мы искали. Но теперь помогут ли они нам справиться и с кошками? С чего бы? Если те уже скачут по камням лучше, чем по болоту.
И все же другого пути не было. Их план состоял лишь в поиске хребта, а кошачья стая – только обстоятельство, с которым нет другого выхода, кроме как смириться.
Октис забралась наверх – на первый попавшийся пологий участок – обернулась, чтобы подтянуть за руку Гордея. Сразу после она пнула сапогом подоспевшую кошку обратно на камни. Стая поредела вдвое, что не могло не радовать, однако оставшиеся преследователи все еще были полны решимости оторвать хоть небольшой кусочек от непрошенных, но желанных гостей.
Октис двинулась вслед за спутником. Оба бежали теперь по траве, прорвавшейся через расщелины дряхлых камней. Мимо кустов и небольших тонких деревьев.
Они были правы – путники нашли потаенный первобытный хребет посреди Донного леса. Но у них не было времени на гордость и бахвальство. Еще с сотню шагов после подъема обстоятельства не позволяли им хоть отчасти насладиться собственным открытием.
– Стой. – Прокричала Октис, когда самые настырные из мелких охотников, наконец, потеряли к ней интерес и остались на скалах позади. – Стой, не двигайся.
– Что там такое?! – Послушался Гордей.
– Одна из этих тварей.
– Одна?! Убери ее!
– А я что делаю? – Ведущая медленно и осторожно протянула руку ему за спину.
Устроившись прямо на мешке, последний оставшийся зверек разразился шипением и начал неловко подниматься на дыбы. Октис цапнула его за шкирку, и все прекратилось. Подвешенный на собственной шкуре, повисший без опоры, он мгновенно принял почти домашний безобидный вид.
– Эй. – Книгарь успокоился и вернулся к отдышке. – Да это же совсем котенок.
– Котенок? – Покривилась Октис. – Скорее подросток.
Она повертела тушку в разные стороны. Затем размахнулась и отправила кошачьего по дуге с обрыва – обратно в родной лес.
– Ненавижу кошек. – Заявила она.
– Кстати, по поверью кошки и змеи друг друга не переносят. – Тут же довольно сообщил он.
– Хочешь рассказать мне об этом? Я родом из Змеевой долины. У меня все детство в этих поверьях прошло. Лучше отдышись.
Они прошли еще с сотню шагов, прежде чем решили остановиться и оценить последствия кошачьей атаки. Одежда Гордея была изорвана, как и плащ Октис. Там, где змеиный костюм оставлял кожу открытой, обязательно были укусы и царапины. Она провела пальцами по щеке и обнаружила косой порез – кожа в том месте чуть отслоилась. От такой находки в женском теле отдало новой настырной и нудящей волной боли. Октис потянулась к сумкам.