– «Призрак». Так и знал, – сказал Аластор, когда они подошли ближе. – Не мы одни решили угнать поезд. Спрячьтесь, – приказал он сёстрам.
– Нас не видно отсюда, – заявила Вестания. Они с сестрой и с Асфоделем все стояли в глубине кабины машиниста, лобовое стекло, облепленное снегом, снаружи наверняка сильно отсвечивало, так, что они точно оставались незамеченными.
Аластор пробурчал что-то неразборчивое и перекинул ремень автомата через голову, затем он сам отступил подальше от панели управления и стал внимательно оглядывать хижину, состав и лежавшую вокруг пустошь.
Несколько минут ничего не происходило, но затем вдруг откуда-то из-за дома вылетела белоснежная лохматая собака и помчалась к поезду с пронзительным лаем. Это был самоед, порода сильных северных псов, их было много в этих краях. Собака обежала поезд спереди, затем завернула за угол и исчезла из их поля зрения. Они подождали ещё некоторое время, но никто так и не вышел. Вдруг Аластор сорвался с места и решительно зашагал к тамбуру.
– Что ты делаешь? – окликнула его Вестания.
– Есть идея, – ответил он.
– Аластор! Мы решили ждать! – присоединилась Теренея, но Вестания уже знала его. Когда дело доходило до стрельбы и разборок, ждать он не умел, он действовал, и остановить его сёстры были не в силах.
Мужчина открыл дверь, ведущую к сцеплению между двумя вагонами, и высунулся наружу. Вестания бросилась к нему в тамбур. Из раскрытой двери она увидела, как собака, видимо, заинтересованная появлением человека, проскакала по глубокому снегу навстречу. Аластор выставил автомат и, прежде чем девушка успела окликнуть его, выстрелил в небо. Самоед сперва отпрыгнул в сторону от громкого звука, затем замер, выжидая.
– Эй! – закричал Аластор. – Я застрелю её! Выходи так, чтобы я видел руки!
– Аластор! – позвала Вестания.
– Нет! Только не убивай собаку! – вскрикнула Теренея, тоже подбежавшая к ним.
– Пять! – Он подождал пару секунд, не обращая внимания на девочек. – Четыре.
Собака, осмелев, пару раз громко гавкнула, скорее всего, не подозревая ничего о своей судьбе. Она была здоровой, огромные массивные лапы позволяли не увязать в снегу, а лохматая длинная шерсть казалась белее снега. Только два глаза и нос – три чёрных пятна, выдававшие её даже издалека. Не имея возможности достать человека, она продолжала лаять, так, что её гавканье совпало со счётом «три» Аластора.
– Аластор, я не прощу тебе, если ты её застрелишь! – произнесла Вестания, испытывая сейчас истинный гнев к наёмнику.
– Два! – выкрикнул он вместо ответа.
Сердце колотилось в груди, но она словно остолбенела, не могла оттащить его от проёма, то ли боялась, то ли заранее понимала, что сил всё равно не хватит.
– Один, – завершил он счёт и навёл дуло на самоеда.
– Нет! Не надо! – Вестания и сама не успела разобрать, кто выкрикнул это первым – она, Теренея или незнакомец, выскочивший из дома. К счастью, выстрел не прозвучал, так что она вновь обрела способность дышать.
– Руки выше, чтобы я видел, – приказал Аластор.
Из-за его плеча она едва могла рассмотреть вышедшего из дверного проёма человека. Выглядел он безобидно: чёрные длинные волосы, глаза, округлившиеся от ужаса, приятные черты лица, одет в зимнее пальто из дублёной кожи, сшитое грубо, возможно, вручную. На руках, поднятых над головой, были такие же кожаные варежки.
– Подойди ближе, – приказал Аластор. – Медленно.
– Можно я отзову собаку? – спросил незнакомец.
Наёмник сначала не ответил, приглядывался к мужчине, потом перевёл взгляд на самоеда. Собака, завидев хозяина, радостно завиляла хвостом, но не желала так быстро убегать. Кажется, её заинтересовало что-то в снегу, и она начала увлечённо раскапывать ямку.
– Пусть побудет тут, – сказал Аластор.
– Не стреляйте, пожалуйста…
– Аластор, не тронь её! – Шепнула Вестания злобно.
– Послушай, – ответил он едва слышно. – Я убивал многих, очень многих людей, но не собак, и не собирался нарушать это правило сегодня. Только он про это не знает.
Она кивнула. Перед глазами возникла овчарка, летевшая на неё с обнажёнными клыками. Огромное лохматое тело, пригвоздившее её к земле, кровь в разверзшейся пасти. Тогда Фрикс застрелил её в голову.
– Не буду, если не дашь мне повода. – Ответил наёмник. – Сколько вас?
Он замялся, раздумывая с ответом.
Аластор демонстративно качнул дулом, как бы привлекая внимание.
– Я не буду спрашивать дважды, – сказал он жёстко.
– Четверо всего, – пролепетал мужчина, не опуская рук и медленно бредя по направлению к поезду и к своей собаке. Судя по голосу, он был в отчаянье. – Не убивайте меня, я отдам собак, прошу…
– Кто вы? – Спросил Аластор твёрдо.
– Я… я живу здесь. – Мужчина указал на хижину. – Помогаю путникам…
– Живёшь один на краю отменённых земель? – засомневался наёмник.
– Да…
– Почему я не верю тебе? – не отступал он.
– У меня есть собаки, сани, дальше на запад – большой лес, я добываю дерево и охочусь.
– Как твоё имя?
– Алей, – ответил он.
Аластор нахмурился.
– Кто другие двое?
Алей вновь замялся с ответом.
– Такие же странники, как и вы. – Ответил мужчина в конце концов. – Ищут Океанию.
– Может, они знают, где её искать? – предположила Теренея шёпотом.
– Слушай, придумай себе другую песню! Сколько можно об одном и том же? – Огрызнулась на сестру Вестания.
– Прости…
Вестания глубоко вздохнула. Она вспомнила то, о чём ей говорил Аластор вчера в тамбуре. Что у неё есть сестра, которая её любит. Сколько уже раз она боялась её потерять, хуже всего в Акрополе. Но вот просто так сказать Тере, что она тоже ею дорожит… просто подойти и обнять, поговорить про Океанию, поиграть в глупые игры, рассказать очередную сказку об Орфее… почему это было так сложно?
– Я верю ему, – сказала Теренея. – Зачем ему обманывать?
– Никому нельзя верить, – отрезала Вестания.
«Своему псу тоже не верьте», – вдруг донёсся до неё пугающий внутренний голос.
Алкиду удалось сломать в ней какой-то блок, теперь Вестания могла прокручивать спираль гораздо дальше. Вот только и тень стала ярче и сильнее…
Как твоё имя?
«Его уже некому произносить».
Алкид говорил, что тени – по своей сути, души умерших людей, причём те из них, которые не помнили своей прошлой жизни. Жрецы рассказывали, что, попадая в Аид, души пьют воду из реки Лето, а она стирает память.
Я должна тебя как-то называть.
«Нет».
Ты знаешь про меня всё. Я должна знать хотя бы твоё имя.
«Я и сам не помню его».
Но ты как-то себя называешь? Себя-тень, не себя-человека. Назови мне имя.
И он замолчал.
– Твои приятели не выйдут из дома поздороваться? – Спросил Аластор.
Алей покосился на дом.
– Пожалуй, ждут, когда вы придёте.
Тут Аластор обернулся к ним. Смерил обеих сестёр оценивающим взглядом. Затем вложил Весте в руку пистолет.
– Стреляла уже из него? – спросил он.
– Разберусь, – ответила Вестания с напускной самоуверенностью.
– Правило первое. – Начал Аластор. – Чем ближе ко мне, тем безопасней. Правило второе – не принимаем самостоятельных решений, разговариваю тоже я. Правило третье – быть начеку. Всё понятно?
– Можно мне пистолет? – Спросила Теренея.
– Я научу тебя стрелять позднее, – пообещал Аластор, подмигнув ей. – Пока нет.
– Веста тоже стрелять не умеет! – обиделась Тера.
– Хватит перечить! – Приструнила её Веста.
А ты умеешь стрелять? Поможешь мне?
«Если потребуется».
Аластор помог сёстрам спуститься в белую перину Белизны.
Алей стянул с руки перчатку и свистнул, призывая самоеда к себе. Собака оторвалась от своего занятия и понеслась к хозяину.
– Дети?! – не сдержался Алей, завидев сестёр. – Кто вы? Что вы здесь делаете? – спросил он Аластора.